Цирцея. Мадлен Миллер

Вот она засмеется над какой-нибудь шуткой Главка, вот коснется своей шеи да встряхнет волосами. Она и в самом деле была украшением нашего дворца – очень хороша собой. Речные боги и нимфы вздыхали по ней, а она любила одним взглядом вселить надежду, следующим же – уничтожить. Движения Сциллы сопровождались постукиванием бесчисленных коралловых браслетов да жемчужных бус, которыми задаривали ее поклонники. Она садилась рядом и по очереди их мне показывала.

      – Мило, – говорила я, почти не глядя.

      Но на следующем пиру она снова была тут как тут, число драгоценностей удваивалось, утраивалось, их уже хватило бы, чтобы рыбацкую лодку затопить.

      Как, должно быть, бесила ее моя непонятливость! Она уже поднесла жемчужины, крупные, размером с яблоко, прямо к моему лицу.

      – Ну видала ли ты когда такие чудеса?

      Я, по правде говоря, даже подумала было, не влюбилась ли она в меня.

      – Очень красивые, – пробормотала я.

      Ей ничего не оставалось, как сквозь зубы сказать напрямик:

      – Главк пообещал собрать все, что есть в море, лишь бы порадовать меня.

      Мы были в Океановом дворце, в воздухе стоял тошнотворный запах благовоний. Я вздрогнула:

      – Это Главк подарил?

      Ах, как она обрадовалась!

      – Все до единой. Ты что же, не слышала? Думала, ты узнаешь первой, вы ведь очень близки. Но может, не такая уж ты ему и подруга?

      Она помолчала, наблюдая за мной. Я понимала, что и другие обратили ко мне лица, ликующе затаив дыхание. Такие скандалы в наших дворцах любили больше золота.

      Она улыбнулась:

      – Главк предложил мне выйти за него. Пока не решила, соглашаться ли. Что посоветуешь, Цирцея? Стоит его выбрать? Кожа синяя, плавники и все такое…

      Раздался смех наяд – словно плеск тысячи фонтанов. Я сбежала, чтобы она не увидела моих слез и не прибавила их к остальным своим трофеям.

* * *

      Отец сидел с дядей, речным богом Ахелоем, и, будучи прерван, нахмурился:

      – Что?

      – Я хочу выйти за Главка. Позволишь?

      Отец рассмеялся:

      – За Главка? У него уже есть избранница. И по-моему, это не ты.

      Меня оторопь взяла. Я даже причесываться и наряжаться не стала. С каждым мгновением словно вытекала по капле моя кровь. Я бросилась к Главку во дворец. Но он отправился в гости к кому-то из богов, и я ждала его, трепеща, среди опрокинутых кубков и залитых вином диванных подушек – свидетельств недавнего пира.

      Наконец Главк пришел. Щелкнул пальцами, и беспорядка как не бывало, полы заблестели вновь.

      – Цирцея, – сказал он, заметив меня.

      И только. Как сказал бы: нога.

      – Ты хочешь жениться на Сцилле?

      Я видела, как лицо его просветлело.

      – Встречала ты столь совершенное создание? Лодыжки крохотные, изящные, словно копытца прелестнейшей лесной лани. Речные боги взбесились, когда она предпочла меня, даже Аполлон ревнует, я слышал.

      Тут-то я и пожалела, что не проделывала все эти штучки глазами, губами, волосами, подобно