Обладать и принадлежать. Рената Литвинова

где стояла кровать и скрипели пружины и в которой она, верно, все это время лежала и ждала.

      – Боже мой! Так мы все это время были не одни! – сказала Рита, проникаясь жалостью к той, другой девушке и пропуская ее мимо себя, улыбающуюся одними уголками губ, холодную и надменную. Кудрявые черные волосы ее были спутаны.

      Она села на табуретку, быстрой острой рукой схватила со стола сухарик, стала хрустеть им в тишине и что-то спрашивать неестественным, ненормально высоким голосом – несколько раз одну и ту же фразу-вопрос, пока, наконец, всем не стал понятен смысл:

      – Что смотррррришь? – Обращаясь к мужчине и гордо поворачивая голову к растерянной Рите: – Что смот-рииишь?

      – Красивая! – восхищенно сказала Рита. Она подумала, что девушка нерусская.

      Та кивнула, пропевая высоко:

      – Здррравствтвтвуйте!!! – резко и громко.

      Мужчина не сдержался и безумно засмеялся такому своему сводничеству. Пока он наблюдал за девушками, в нем разгорался азарт.

      Яя холодно глядела на него, как ящерица.

      – Она глухонемая, – пояснил мужчина Рите. Та тут же расшифровала это по его губам. Обиженно прищурилась.

      Так они познакомились.

      Хоть Яя и была старше Риты на три года, ей было двадцать шесть, но лицо ее было сходно с лицом ребенка – очень красивая кудрявая девочка с острым профилем, худая, высокая, с острыми длинными пальцами. Пока пили чай, неловко разговаривали, она все время беспричинно, как дурочка, улыбалась (это было наивно, искренне и издевательски одновременно), надувала и сдувала принесенный с собою презерватив. Хлопала надутым боком себе по щекам или лизала его. Рита вежливо смотрела на нее, в ответ тоже улыбалась на каждую Яину улыбку. Яя тогда пояснила:

      – Я ему сказала, – острым пальцем указывая в лицо татарина, – что только в презервативе! – Высоким фальшивым голосом, как иностранка, с акцентом: – СПИД!!! – Она показала широким жестом, раздвигая и шевеля пальцами, на кухню. Рита закивала, не отрывая завороженного взгляда от красивой глухонемой. Та резко спросила:

      – Что смотришь?

      – Красивая! – сказала Рита, показывая на нее. – Кра-си-ва-я!!!

      – О! Спасибо! Ты, – ткнула в нее пальцем, – красивая!

      Мужчина, наблюдая за ними, задумался, нарочито закашлялся и сказал больным голосом:

      – Мне необходимо прогреться от простуды.

      Он достал из тумбочки кварцевый аппарат для загара, отключил настольную лампу, запуская свой кварц.

      Девушки стали наблюдать за ним.

      Охая, тот устроился перед аппаратом, похожим на вешалку. Загорелся кварцевый зелено-голубой свет, выбеливая лица сидящих. Кавалер надел черные объемные очки на впивающихся резинках, как пловец, стал покряхтывать, снимать тапки, стараясь не сдвигать подставленного под свет лица, вообще не стыдясь, растер руками сначала ступню одной ноги, потом другой. Лицо его с черными кружочками вместо глаз походило на лицо классического диктатора. Кварцевый аппарат щелкал-тикал (как из его рассказа «Тик-Так»),