Пандора Норна. Остров К. Александра Игоревна Север

гасите лампы. Помните, плата за обслуживание изымается из ваших стипендий». А когда мы закончим учиться, из наших зарплат будет изыматься плата за обслуживание завода. Интересно, на овощных и фруктовых островах вычитают плату за землю, на которой пашут рабочие?

      Я скинул с плеча тяжелую сумку и вытряхнул содержимое. Рисовальные листы, пруты и баночки с чернильными красками с грохотом вывалились на грязный пол. Консервная банка покатилась в угол. Последним выпал документ, удостоверяющий личность – единственный бумажный предмет на всем острове. Он сильно вымок и измялся. Черт! Совсем про него забыл. Надо было Саймону отдать, так надежнее.

      Аккуратно расправив листок, я повесил его сушиться на раковину. Один уголок надорвался, а буквы слегка расплылись от воды, но еще оставались читабельными. И кто только придумал делать такую важную вещь из бумаги? Да еще и выпустил запрещающий восстановление закон. Типа, жестяную карточку проще подделать, а вот бумагу на острове днем с огнем не сыщешь, потому и восстанавливать утерянный документ никто не станет – слишком дорого. Потеряй его или испорть и станешь никем. Навсегда. А у нас он и так всего один на двоих. Я представил, что брат со мной за это сделает, и меня бросило в дрожь.

      Сняв куртку, я выжал из нее воду над унитазом, несколько раз встряхнул, расправляя складки, и проделал тот же фокус с сумкой. Затем подобрал рисовальные листы и сложил их стопкой. Что-то острое впилось в палец. Я отдернул руку и с удивлением уставился на льющуюся кровь. О рисовальные пруты я кололся сотни раз, но они не настолько острые, чтобы оставить такую рану. Дыр в сумке я не заметил, а если бы разбилась банка с червячной краской, ее прожгло бы насквозь.

      Я отодвинул листы в сторону и сдавленно икнул. Взгляд скользнул по резной рукояти кортика и устремился дальше на стену, исписанную порядковыми номерами учеников академии. Среди десятков чисел, нацарапанных на обитой железом стене, я увидел свое – Сто Сорок Два. Это был не мой подчерк. Так ровно и аккуратно в нашей семье писал только Саймон.

      Сердце пропустило удар. Я снова опустил взгляд и не поверил своим глазам. Среди тусклых академических принадлежностей лежал, сверкая серебряным лезвием, именной кинжал Пандоры-Норны. О, Боги, что я наделал! Дыхание перехватило, я зацепился рукой за раковину, вскочил на ноги и наскоро ополоснул лицо и шею холодной водой. Руки дрожали.

      За воровство на острове Консервации положено отправлять на Исправительный остров – место, откуда никто не возвращается, а потому и не стремился туда попасть. И это если банку консервов украдешь или инструмент с завода. Но особая награда, дарованная Богами, стоила в разы дороже моей жизни. Такое просто невозможно исправить. Меня казнят без суда и следствия прямо на центральной площади моего раздела на глазах у Саймона, дедули Тедди, моего лучшего друга Жана и Сесиль.

      Улику надо спрятать.

      Я схватил капитанский кортик, бросил в бачок унитаза, наскоро свалил остальные вещи в сумку и перевел дыхание. Кинжал больше не у меня. Кто угодно мог его туда положить. В академии