На линии. Петр Мадэстович Невлазов

груди механической меткой жужжало искусственное сердце. Правая нога являлась протезом с двумя расходящимися в стороны ступнями.

      Громила заметил, что я пожираю его любопытным взглядом, но, не подав виду, ответил на вопрос Виктора:

      – Как говорила моя бабка: меньше знаешь – лучше спишь!

      – Крепче, – поправил его, ошарашенный не меньше нашего видом громилы, Жожик.

      – А по поводу крепкого, это ты хорошо напомнил, слепыш! Отдыхайте, а я пока найду вам свободные номера.

      Он направил своё грузное тело через эйфорию танцпола и успел крикнуть нам:

      – Очки не прое…

      Громкая музыка из колонок украла его последнее слово.

      V

      Последние 10 лет жизни без каких-либо намеков на восстановление зрения, шли чёрной полосой изредка прерываясь белым пятнышком на бесконечном расстоянии. А сейчас мне дали на короткое время потрогать давно утраченное сокровище.

      Я, Жожик и Витя заняли самый дальний стол, в темном углу зала, откуда открывался широкий обзор на огромную площадь клуба.

      Мы молча рассматривали лица прожигающей свои дни молодежи. Обсуждать то, как у громилы получилось провернуть этот трюк с очками, никто не хотел.