Личный дневник Оливии Уилсон. Валериан Маркаров

повезло, – с сожалением чмокали её губы, – они спокойно носят на себе любое количество фунтов, и ничего! Их за это никто не осуждает. Наоборот, считают крепкими, брутальными…

      К Джозефу она впервые пришла чуть больше месяца назад, когда безрезультатно перепробовала все мыслимые и немыслимые сверхмодные диеты, гарантирующие похудение на десять фунтов за две недели, и членство в клубах анонимных обжор, но по-прежнему не влезала в большинство своих платьев. Пришла с твёрдой уверенностью, что, как она сказала, хвалёный доктор, прочитав терзающие её душу мысли, вправит ей мозги и спасёт её. Святая простота! Откуда ей знать, что отличие психологии от медицины в том, что здесь никого нельзя спасти, за мгновение поставив точный диагноз и подобрав удачное лекарство. Психология как наука находится на той стадии развития, когда никто ничего не знает точно: что движет личностью, что нарушает её развитие и как это исправить – ответы на эти вопросы имеют статус гипотез и теорий, которые ещё не раз будут уточнены или опровергнуты. Увы, всё это так.

      Но что же ему, Уилсону, делать с Бертой? С самой первой встречи он понял, что ему потребуются невероятные усилия, чтобы начать с ней работать. Проблема заключалась в том, что он не мог заставить себя смотреть ей в лицо, настолько оно заплыло жиром. Ему были неприятны её глупое хихиканье, в которое она всеми силами пыталась вовлечь и его, и неуместные комментарии в его адрес. Он втайне надеялся, что её недостатки будут каким-то образом компенсированы её личностными особенностями – жизнерадостностью или острым умом, которые он находил в других полных женщинах. Но нет, чем лучше он узнавал её, тем более скучной и примитивной она оказывалась. Он смотрел на часы каждые пять минут, мечтая лишь об одном: побыстрее завершить этот сеанс с самой утомительной пациенткой, какую он когда-либо встречал в своей долгой практике…

      – Н-да, коллега, – раздался встревоженный голос со стены. – Дело дрянь! Эта ваша Берта Харрис – случай совершенно запущенный, вызывающий у меня неуверенность, то есть склонность сомневаться в некоторых собственных выводах. Что движет ею в аномальном влечении к еде? Дело в том, Уилсон, что в основе любого мотива поведения человека лежат главным образом подавленные сексуальные желания. Нетрудно догадаться, почему доктор Рассел назначил ей медикаменты. Он глуп и некомпетентен! Но с моей помощью вы добьётесь успеха, коллега! Правда, эту тучную фрау – ваш неподъёмный крест – вам придётся тащить на плечах не менее полугода… Кстати, она случайно не расплющила ваше кресло? Я слышал отчётливый хряск. Вы проверяли? Что? Мне послышалось или вы что-то сказали? Нет? Ну ладно, как хотите. Однако, поспешу вас заверить, что не брошу вас на полпути к Голгофе, ведь необходимость в супервизорской помощи ещё никто не отменял: она чрезвычайно полезна, чтобы избежать субъективности и добиться более качественных изменений. Так вот, будь я на вашем месте, мой подход состоял бы в устранении проблемы посредством гипноза. Наша