Ловушка для повесы. Алисса Джонсон

которое вздрогнуло, а потом забилось гулко и мучительно.

      Он сидел на расстоянии шести футов, на скамейке, которая была пустой, когда она проходила около нее незадолго до этого. Откинувшись назад и вытянув вперед длинные ноги, он выглядел уверенным в себе, расслабленным и даже более красивым, чем ей помнилось. Наверное, было неразумно полагать, что двенадцати часов достаточно, чтобы забыть внешность человека. Но в эту минуту рассуждать разумно она не могла, не сейчас, когда солнце высвечивало золотые пряди в его волосах, а на губах его играла приветливая, удивительно обаятельная улыбка… обращенная к ней.

      – Я как раз размышлял, смогу ли увидеть вас сегодня, – пробормотал он.

      Слишком поздно она осознала, что ей следовало не гадать, увидит ли она его нынче, а тревожиться о том, что лучше сказать ему при встрече.

      Потому что теперь она смогла лишь выговорить, точнее, пролепетать:

      – Доброе утро.

      А ведь он действительно был первым мужчиной, с которым она поцеловалась, и у нее должно было бы найтись гораздо более красноречивое приветствие.

      Коннор подвинулся на скамейке, освобождая ей место рядом с собой.

      – Не присядете ли рядом?

      Ей не стоило это делать. Действительно не стоило. Однако она села, как садится бабочка на яркий цветок.

      – Вас не было на завтраке. – Тоже не бог весть какое красноречивое замечание, но гораздо лучшее, чем первая ее попытка.

      – Я рано встал. – Коннор повернул голову на звук смеха, доносившийся из глубины сада. – Почему вы одна?

      Аделаида пожала плечами с якобы небрежной беззаботностью.

      – Не особенно люблю толпу. Я предпочитаю тишину.

      – Должен ли я предоставить вас вашим раздумьям?

      – Нет. Одиночества я тоже не люблю. – Тут ей пришло в голову, что он подыскивает вежливый предлог, чтобы избавиться от ее общества. – А может быть, вам хочется остаться одному? Я не хотела бы навязываться…

      Коннор поднял голову, его полные губы изогнулись в легкой ухмылке.

      – Мы вновь возвращаемся к взаимному смущению?

      – Я не это имела в виду. – Аделаида смахнула с юбки воображаемую пушинку. – Не знаю, почему должна так себя чувствовать.

      На самом деле она прекрасно это понимала. Она целовалась с ним. Такой поступок должен был бы заставить покраснеть любую приличную молодую леди.

      А она уселась рядом с ним и начала легкую болтовню, словно они двое были старыми знакомыми и просто убивали время. Одним словом, это было очень неловко.

      – Если хотите, я мог бы раздобыть и принести сюда стаканчик виски, – предложил он. – Или кочергу.

      Аделаида оставила в покое юбку, подняла глаза и рассмеялась. Каким облегчением было услышать, как непринужденно он говорит об их прошлой встрече! Просто подшучивая над ее злосчастной маской… Признавать очевидное было гораздо легче, чем суетиться вокруг случившегося.

      – В этом нет необходимости, – чопорно откликнулась