Удравшие из ада. Дмитрий Казаков

в жабу.

      Тадеуш обиженно замолчал.

      На самом деле Скрытный намеревался выяснить истинное имя прибывшего в Ква-Ква демона.

      Все гримуары, посвященные обитателям Нижнего мира, в один голос твердили, что тот, кто знает настоящее имя демона, сможет управлять им без особых сложностей. Проблема состояла лишь в том, что демоны тоже знали об этом, и громко звучащие прозвища типа Адонаи-Исмаэль, Бель-Шамгарот или Люцифер являлись всего лишь творческими псевдонимами.

      Истинные имена хранились в тайне, а звучать могли просто – Петя или Жан-Франсуа.

      Вскоре алтарь оказался должным образом намылен, а хвостовые перья образовали на нем ровный круг. Скрытный взял в руки кусок пергамента и перо, после чего вспомнил о Тадеуше.

      – Так, юноша, – сказал маг. – Там нужно сочинить отчет для Общества Шизанутых Чернокнижников. Ну, о работе за прошедший год… Займись!

      – Учитель, это в самом деле нужно?

      – Иначе они больше не выделят мне стипендии. И не забудь составить приложения – список использованных проклятий, финансовую сводку и график увеличения зловредности.

      Тадеуш вздохнул и, захватив мешок с курами, побрел к выходу.

      Дверь хлопнула, Скрытный буркнул нечто злобно-невразумительное и приступил к работе. От его бормотания в комнате поднялся ветер, и куриные перья на алтаре затрепетали.

      Изображение демона отделилось от рамки и не спеша поплыло по воздуху. Ухнуло в круг перьев, точно в пруд, и верхнюю поверхность алтаря залила густая, режущая глаз темнота.

      А затем в ней медленно проступили пылающие буквы.

      Скрытный выпучил глаза, но сдержался и заскрипел пером по пергаменту. Только записав имя, он позволил себе согнуться в приступе ехидного, присвистывающего смеха.

      Демона звали Апполинарий Матвеевич.

      «Что тут делают эти тупицы?» – неприязненно подумал Зубост Дерг, провожая взглядом Торопливых.

      Городскую стражу жрецы не любили почти так же сильно, как и магов, но в этом они были не оригинальны. Добрых чувств к стражникам не питал никто, даже жертвы преступлений.

      Сами Торопливые винили в этом проклятие, наложенное тысячи лет назад каким-то богом.

      Горожане придерживались другого мнения.

      – Стучи, – приказал верховный служитель Бевса-Патера одному из помощников, когда стражники исчезли за поворотом. – Разрази меня боги, но эти типы начнут болтать, что видели меня тут…

      Дверь открылась за мгновение до того, как младший жрец прикоснулся кулаком к доскам.

      На пороге воздвиглась очень большая и очень сердитая женщина.

      – Как посмели вы явиться ко мне, служители ложных богов? – рявкнула она так, что с Зубоста Дерга едва не сдуло митру.

      – Как «ложных»? – удивленно спросил он. – Бевс-Патер…

      – Все ваши боги суть фальшивые смрадные идолы! – возгласила Пифия и поправилась. – Хотя некоторые настоящие и приятно пахнут…

      Зубост Дерг заглянул ей в глаза и понял, что ответа не дождется: в черных зрачках сталкивались