Качалка. Леонид Овтин

друзей – должен помнить! – с вкрадчивой усмешкой возразил отец, присаживаясь на диван рядом с сыном.

      – Должен-должен, – тихо пробурчал тинэйджер, раздраженно щелкая пальцами по монитору. – Ничего я им не должен.

      – Это ты себе должен, сынку. Себе!

      – Папандос, ты уже две пятерочки поймал. У тя поколение динозавров – поколение боязной культуры!

      – Чего-чего? – пырснул смехом Николай Петрович, удерживая за руку вскочившего сына. – Какое-какое поколение?

      – Ну, вы кланялись друг перед другом. А так нельзя… Ладно, без обид, Петрович… Не, ну пусти, мне надо в думающий кабинетик!

      – Погоди. – Отец усадил сына рядом, проникновенно посмотрел в глаза: – Ты так считаешь? Правда, считаешь, что мы друг перед другом выстилались?

      – Ну, как-то так…

      – Как-то так, – Николай Петрович усмехнулся, глядя как горделивая мина сына мгновенно сменилась виноватой улыбкой. – А как так можно было дела делать? Ведь надо и якшаться, и в то же время друг от дружки не зависеть…

      – Ну, так и работали. Как говорится, дружба дружбой, а табачок врозь.

      – Так-так, – после тяжелой заминки глухо буркнул отец. – Значит, мы просто лебезили друг перед дружкой. А всамделишно не дружбанили. Так?

      Сын неопределенно пожал плечами.

      – Выходит, так. Ты с Вовиком так же сябруешь?

      – Чего-чего?

      – Дружишь также со своими друзьями?

      – С друзьями – может и как-то так. Но вот с Вовиком реально крепко дружим. Ну, а номер не помню – потому что, ты ж знаешь, я плохо запоминаю… – Артем повернул голову в сторону булькнувшего ноутбука. – О, погоди, папандос, он ответил.

      Прочитав сообщение, тинэйджер повернулся лицом к отцу, который почему-то глубоко задумался. Легонько толкнул Николая Петровича в плечо: – Петрович, напомни-как свой номер телефона. Я ему напишу, чтоб на твой звякнул.

      Продиктовав номер, отец вышел на балкон. Открыл окно. Поежившись от приятного весеннего ветерка, закурил сигарету. Сделав пару затяжек, ушел в комнату.

      – Ну, ты скоро? Я уже два часа с ней сижу как олень!

      Услышав слова Вована, доносившиеся из смартфона, Николай Петрович улыбнулся уголками рта. Тяжело опустился в кресло.

      – А ты не сиди как олень. – По-деловому возразил Артем. – Сиди нормально.

      – Не получается!

      – Чего так?

      – Да она какая-то фригоза.

      – Так ты ж ее не крути. Ты просто общайся… Чего молчишь? А, понял. Тоже не получается. Ха-ха!

      – И дамы для вас ничегошеньки не стоят… – шепотом промолвил отец, резко вставая с кресла.

      Бросив недовольный взгляд на сына, Петрович снова вышел на балкон. Закурил потушенную сигарету. Прикрыл дверь балкона, оставив маленьку щелку – чтобы слышать, когда сын закончит разговаривать, но не слышать, что именно он говорит.

      Артемке уже двадцать один. Взрослый молодой мужчина. Молодой. И уже взрослый. Всё впереди. А он всё еще вьюнош. Надменный, ни о чем серьезно не задумывающийся вьюнош!

      Резко воткнув сигарету