Инквизиторы счастья. Ника Кошар

Снова на литовском. Возмутилась, засуетилась:

      – Как же так, я ничего не понимаю! Так нельзя! Я не буду ничего подписывать, я не хочу.

      – Ты хочешь вернуться домой к родителям целой и невредимой? А увидеть дочь? Или хочешь перед этим посидеть в обезьяннике, и чтобы тебя там немного покалечили? Ты ведь не хочешь, чтобы родные волновались? Тогда просто делай, что мы скажем, и не говори лишнее. Помнишь, как мы договаривались – только «да» или «нет», – вкрадчиво, почти на ухо прошептал Руслан, плотно придвинувшись.

      С другой стороны прижался щекастый. Спиной я почувствовала горячее дыхание третьего – огромного Гедимина, приближение которого заставляло меня цепенеть.

      «Тук-тук-тук», – отозвалось сердце, как будто грозило выпрыгнуть из груди. Рука дрогнула, выводя на бумагах закорючки. Ненавижу себя. Дура и слабачка. Терпила поганая. Под конвоем повели на рентген. Там снова приказали полностью раздеться.

      – У меня кровь.

      – Нас этим не напугать. Встаньте прямо, поднимите руки. Раздвиньте ноги. Повернитесь спиной. Дышите. Не дышите. Вдохните. Выдохните. Одевайтесь.

      Как же я вас всех ненавижу.

      Оксана смотрит. Ловлю взгляд. Отводит глаза. Интересно, что она чувствует? Неправильный вопрос. Правильный другой – она вообще чувствует? Нормальный человек может выбрать такую работу? А что я вообще знаю о нормальности?

      – Садись.

      – Можно попить? У меня в горле пересохло, я уже несколько часов без воды.

      – Нет.

      – Можно в туалет?

      – Нет.

      – Тогда мне придётся сходить под себя. Мне уже всё равно, а вам будет неприятно, я уверена.

      Мои надсмотрщики отошли в сторону – посовещаться. Ну а что, повод веский – дать человеку сходить в туалет или нет. Щекастый размахивал руками, Рус что-то бубнил, Оксана слушала, Гедимин кивал. В туалет не отпустили.

      Прошёл ещё час.

      – Руслан, можно я напишу сообщение маме, она наверняка волнуется.

      – Нет.

      – Мне надо в туалет.

      – Нельзя.

      – Я не могу уже терпеть, вы что, звери?

      – Закрой рот. У меня с собой кляп, помнишь? – Нарисовался щекастый.

      – Я хочу в туалет! У меня месячные, мне надо сменить бельё. Если вы меня не отпустите, я сделаю это прямо посреди коридора. Вы не можете застрелить или избить человека, только потому что он захотел поссать, чёрт подери!

      – Закрой рот.

      – Я ХОЧУ В ТУАЛЕТ! – Мимо прошёл врач, совсем молодой. – Доктор, умоляю, я так больше не могу! Мне плохо!

      – Такими, как вы, занимается полиция, а не доктора, – отмахнулся он на бегу.

      Вот это поворот! Что значит «такими, как я»? Такими – это какими?

      Суки, я вас ненавижу!

      – Я хочу в туалет!

      Мужская рука вцепилась в горло. На этот раз не выдержал Гедимин:

      – Слушай меня, тварь. Если ты сейчас не прекратишь, мы отвезём тебя в участок. Я лично устрою всё так,