Крабоид. Юрий Никитин

по орбите дальше, и здесь чуть-чуть снижается температура, все оказываются на краю выживания, видел в лесу.

      – Не буду мешать, – сказал я подслушанной фразой, – пойду полежу.

      Из той комнаты, где диван, через стену хорошо видно, как Ксюха, хорошенькая, как на картинке из модного журнала, и в кокетливом передничке, хлопочет на кухне.

      На плите что-то жарится, поднимается пар, на сковороде потрескивает красное мясо с уже коричневеющими краями. У Ксюхи щечки порозовели, а это, как уже слышал с телеэкранов, признак то ли удовольствия, то ли возбуждения, что может быть вызвано множеством непонятных мне пока причин.

      От двери донесся мелодичный звонок, Ксюха охнула:

      – Кощей!.. Даже на пять минут раньше!

      Я промолчал, мне видно сквозь стены как то существо входит в дом и поднимается по каменной лестнице, хотя камень не совсем правильный, что-то в нем не так, словно его не просто доставили из ближайшего выхода на поверхность гранитного пласта, а как-то перестроили, хотя уже знаю точно: никто не планете не способен на такое простое и естественное действие.

      Она открыла дверь в мою комнату, я молча вперил в нее взгляд, она сказала торопливо:

      – Оставлю открытой, чтоб и ты увидел это чудо!

      Я кивнул, она бросилась к входной двери. Кощей вошел уверенный и улыбающийся, Ксюха завизжала и бросилась ему на шею.

      Он подхватил ее, она повисла на нем, как кошка на дереве, он покружил по комнате и поставил задними конечностями на пол.

      – Чё, думала, не приду?.. Я не Тюпа, тот забился в норку и не показывает нос, будто нас и вовсе уже не знает!.. А мы сейчас по пивку, я принес, признаем, что жизнь хороша…

      Ксюха сказала счастливо:

      – В самом деле явился!.. Я думала, тоже скроешься. Вы все такие, как только скажешь про две полоски, сразу…

      Он выпятил грудь и сказал напыщенно:

      – У нас, джигитов, другие понятия, о женщинах заботимся. Скажи, как о тебе позаботиться? Хочешь, лягу на диван и буду тебя созерцать? Конечно, сперва поем, а после еды полежать нужно обязательно…

      Ксюха повернула голову в сторону открытой двери в мою комнату.

      – Крабоид, не слушай его!.. А ты иди за стол, а то остынет!

      – Сперва руки помою, – ответил Кощей гордо.

      Она ахнула:

      – Ты что, теперь перед едой руки стал мыть?

      – Так говорят, – сообщил он, – когда идут поссать. Вы же скачете посмотреться в зеркало и попудрить носик, хотя уже и не знаете, что такое пудра?

      Он уединился, как он считает, в ванной комнате, тонкая дверь не дает возможности друг друга видеть, общаться могут только колебаниями воздуха, а Ксюха торопливо начала раскладывать по тарелкам топливо для их организмов.

      Вышел к нам Кощей довольный, с энтузиазмом потер одна о другую ладони.

      – Люблю повеселиться. – сказал он, – особенно пожрать!.. А Ксюха, хоть и лоха во всем остальном, готовить умеет. Это инстинкт, его не пропьешь, не прокопулируешь. Настоящая женщина!

      – Что такое инстинкт? –