Кусок. SofiT

хотелось закричать, бросить снегом в лицо, рассказать все про окна в кафе, пепел, про ее слезы и Настино испуганное лицо. Про несколько часов, проведенных в реанимации. Но, почему-то она промолчала.

      И на следующий день снова ждала встречи. И на следующий. И на следующий.

      VIII

      Suus ver

      Пятое марта – чудный день: концерт их ансамбля в городском дворце культуры, море улыбок, света и звука. В конце концов – это Варин день рождения. Утром она проснулась в предчувствии небывалого счастья. Настя тоже радостно улыбалась и уже протягивала ей небольшую красную коробочку:

      -Поздравляю с днем варенья, желаю побольше поздравленья! – пропела она и открыла ее: на мягкой подкладке лежал тоненький серебряный браслет. Варя завизжала от радости!

      Каждый год у девушки был день рождения, и каждый год на танцах был концерт – и это было лучшее празднование. Каждый из коллектива мимолетом кричал ей поздравление, подруги несли шоколадки, а руководительница торжественно вручила большой букет цветов и белые носки, которые Варя, пожалуй, слишком часто теряла. Семнадцать лет бывает только раз, и казалось что это жутко много. Но к середине дня настроение улетучилось: самого важного для нее «С днем рождения!» не прозвучало ни на репетиции, ни после нее, ни на экране телефона.

      Но было счастье сцены, а вечером, правда без всяких особенных слов, она получила долгожданную встречу и посчитала ее лучшим подарком дня. А к субботе Настя обещала грандиозный праздник.

      Второй концерт Варя почему-то ждала еще сильнее. Встала с утра, потянулась – и пошла за шампанским. Подруга покосилась на нее:

      – Не упадешь? – Но девушка только хмыкнула, открыла и пустилась в долгий разговор, прерываемый диким смехом. Перед выходом из дома Настя попросила ее подышать и сказала, что если кто-нибудь почувствует – она ни при чем, и что одна Варя такая безбашенная – пить перед ответственным выступлением. Оказалось не одна.

      Подруги зашли в гримерку и сразу почувствовали неладное: все бегали, кричали, одна девчонка чуть не плакала, но никто не мог и не хотел внятно объяснить, что происходит. Стало только ясно, что источник этого волнения прячется в комнате, где раздевались парни. Варя осторожно приоткрыла дверь и заглянула, и тут же поняла причины всех криков. Там в кругу сидело четверо глубокомысленно смотрящих на стоящую между ними бутылку водки людей. Девушка простонала: Данил уже не выглядел как человек, способный выйти на сцену, но делать было нечего. Руководительница бегала по коридорам и тихо ругалась, учуяв от Вари столь противный теперь аромат:

      -И ты что ли с ними? Тьфу, Яковлева! – Спокойствие, убежав в одну секунду, не спешило возвращаться в коллектив.

      Вот, они уже стояли на сцене, смотрели изнутри на тяжелый красный занавес, а герой дня вдруг пошел прямо к нему и хотел выглянуть, приподняв одну штору. Но сегодня за ним следили, и парни моментально увели его. Концерт начинался.

      После первых номеров Варя снова заглянула в мужскую гримерку,