Три холма, охраняющие край света. Михаил Успенский

стояло крепко под полтинник даже на некритический взгляд, что не мешало московской культурдиве гулять облачённой в ярко-жёлтое пончо под цвет измученных мокрой химией волос.

      Лорд кое-как разобрал фамилию дамы на бэдже. Фамилия состояла в основном из шипящих, легче было бы на русском прочесть.

      – Это Терри, – объясняла Леди. – Он герцог. Это не Ник! Это Дюк! Герцог в натуре! Мы учились вместе. А это наша Елена Кондрать…

      – Можно просто Элен, – разрешила дама. – Очень приятно. Лидочка, кто это тебя так?

      – А, ерунда! С трансвеститами в ихней лавочке поцапалась из-за туфель. Тридцать шесть им самим-то не налазит, золушкам хреновым, а ей, мне то есть, кричат, не продавайте, она не наш! А они в лавочке всего сорок евриков вместо трёх сотен! Так что ты в «Эль Корте Инглез» не ходи. Какой там Инглез? Чайна без продыху! Ленка, это ты детскую выставку привезла?

      – С оказией, – туманно ответила Ленка. – Больше некому было.

      – Ага! – напоказ поверила Леди. – Там есть что-нибудь интересное?

      – Чтоб я так знала! – возмутилась Ленка. – Девочки в отделе отбирали… Тебе она зачем?

      – Да вот Терри книжку пишет. А буклет есть?

      – Какой буклет? Кое-как на билеты наскребли.

      – Понятно, проехали… Ты вот что, ты сходи в ту лавочку. Вот где они вещи от добрых людей прячут! Это, значит, как идёшь в Бари Готик, так возле рыбного ресторанчика. Там ещё такая бронзовая коряга стоит, классик какой-то или герой… С трансами не церемонься, они только страх понимают! Ну, мы пошли, нас люди из «Космополитен» ждут…

      И снова потащила спутника искать воображаемых людей.

      – Завотделом она, – ворчала Лидочка по дороге. – Ничего она не знает. Ты, Дюк, как будешь в Москве, этих завотделом не щади: они сволочи. Я ей нарочно про лавочку сказала: уж Ленке там наверняка навешают! Но ведь кто-то же и эту выставку фотографировал, снимал…

      – Там, в холле, даже видеокамеры есть, – вспомнил Дюк. – Как раз напротив. Но вот возвращаться туда… Нельзя туда возвращаться. Мы же обещали ничего не рассказывать, не привлекать внимания.

      – Обеща-али? Это Зайчику-то? – задохнулась Леди.

      – Я. Дал. Ему. Слово, – веско сказал лорд Теренс Фицморис. Всегда податливый, он насмерть держался неких очерченных им границ и принципов, и здесь его было не сдвинуть.

      Лидочка тоже это знала и задумалась:

      – Как же мы девочку-то раскрутим без скандала? Ну, ладно, была бы девочка, а скандал создадим. Только почему же бабка сказала, что не девочка? Мистику развела… Кон дуэнде… Чёрненький бегает…

      – Да мне вся эта история не нравится, – вздохнул сэр Теренс. – Проникновение имело место. Укреплённый вход – раз. Пост охраны – два. Дверь лифта под кодом – три. Код в самом лифте – четыре. Ну, пандус они без проблем могли проскочить, допускаю. Лазеры погасли. Но дальше ещё одна дверь и пост на выходе! Двухдюймовые плиты, и при отключении сигнализации они закрывают проходы! Да ведь тогда и экспонаты становятся недоступны! Вот грабители