Mister Frost или Леденеющая Радость. Евгений Андреевич Жирков

сказать трудно, а уж тем более вспомнить.

      – Хм, миленько, – кокетливо прозвенел тоненький голосок; Линси, продолжая удивлённо рассматривать странно экзотичный потолок.

      – Это моя спальня, – с некоторой гордостью проговорил Эдуард и присел на постель. – Садись, не стесняйся.

      – Спасибо большое, но я лучше тут, в сторонке, постою, понаблюдаю…

      – Да, не бойся! Похожа сейчас на пугливого котёнка, которого оторвали от матери и принесли в чужой дом. Присаживайся, давай. Прошу

      – Нет, Эд, мне, правда, неловко как-то, – строго сказала девушка.

      – Да, брось. Не ломайся, ты же не орешек.

      – А зачем ты вообще сюда меня привёл, мне интересно? – Линси вдруг переменила тему разговора.

      – Что значит «с какой целью я тебя затащил сюда»!? – негодующе отозвался Эдуард. – А спать-то ты где будешь? На полу? Вроде неудобно, дует, прохладно по ночам.

      Глаза Линси округлились от такого неожиданного для неё поворота событий и стали как две капли воды похожи на пару жгучих угольков из камина, так как ни в какой другой мужской кроме скрипучей койки брата во время долгого ремонта ей ночевать не приходилось. Озадаченная девушка еле заметно пошатнулась, будто стоя на зыбкой болотной почве.

      – Не волнуйся. Во-первых, кровать, одеяло, подушка – всё чисто, выстирано и выглажено специально к моему возвращению. Во-вторых, как ты, я надеюсь, убедилась, что мы одни в целом пустом доме. Папин друг приезжает, по-моему, только завтра утром или вообще послезавтра. Таков расчёт. Так что никто тебя ночью не увидит. Тем более, что дядя Сэм ни под каким предлогом ко мне в комнату не заглядывает. Моё пространство – моя частная собственность. Да и что он там забыл? В общем, садись, располагайся и ни о чём не беспокойся. Я всё, что нужно, устрою.

      Девушка молча кивнула головой в знак согласия. Произошла рокировка, как в шахматах. Молодые люди поменялись местами: теперь Линси сидела на упругом пружинном матраце, стеснительно сомкнув вместе прелестные беленькие коленочки, а Эдуард переминался с ноги на ногу возле входной двери.

      – Вроде всё. Если возникнут проблемы, обращайся, я в соседней комнате слева, на диване. Почему тебе лучше ночевать в моей спальне, спросишь ты? Я же очень просто отвечу: если дядя вдруг ни с того ни с сего вернётся этой ночью, то он обязательно заглянет на огонёк в соседнюю комнату слева, так как она – его. И, застав тебя там спящей, дядя, конечно, придёт сначала в негодование, потом – в ярость. Затем заглянет ко мне, поинтересуется, что за бабу я привёл ночью. Короче, весь дом на уши поставит.

      Линси тихо хихикнула, увидев, как молодой человек удачно пародировал своего дядю, о характере которого она могла лишь догадываться. Эдуард надувал щёки, переваривался с бока на бок, показывая грузность и неповоротливость, туповато говорил басистым голосом.

      – Да, – продолжил он, – тебе же этого не надо. А если на диване буду лежать я, то дядя Сэм ничего не скажет, посчитав этот