Следы на бумаге. Анатолий Лубичев

шума убрав дремлющих часовых, немцы взяли деревню в плотное кольцо. Лишь только забрезжил рассвет, начался обстрел изб из танка. Выскакивающих на улицу красноармейцев расстреливали из пулемётов.

      Не смотря на внезапность нападения немцев, младшим командирам удалось организовать локальные рубежи обороны. Это оказалось совершенной неожиданностью для немцев, понёсших первые потери.

      Политрук, который спал в той же избе что и Юрий, расставил нескольких бойцов по окнам со стороны леса, приказав экономить патроны и стрелять только наверняка. С остальными бойцами он поспешил из избы и организовал круговую оборону.

      Юрию досталось небольшое оконце в чулане, получилось удобная для стрельбы позиция. Немцы шли цепью от леса, приближаясь к сарайчику на краю усадьбы. Расстояние было небольшим и трудно было промахнуться. Когда после первого его выстрела упал один из немцев, остальные сначала залегли, а потом стали пытаться приблизиться перебежками или ползком. Юрий поражал перебегающих гитлеровцев, почти не целясь. Тем более немцы никак не могли понять, откуда идёт стрельба, потому, что угол пристройки к дому скрывал его от них.

      Так же удачно действовали и остальные бойцы.

      В конце концов, немцы прекратили попытки зайти в деревню с этой стороны.

      Юрий, не опуская винтовку, внимательно следил из окна за происходящим возле усадьбы. На снегу чернели шинели четырёх убитых немецких солдат. Он не стал стрелять по немцам, которые вытаскивали своих раненых с опасного места.

      По всей деревне слышалась беспорядочная стрельба, которая с каждой минутой затихала, а потом и совсем прекратилась.

      Пошли тревожные минуты ожидания.

      Когда рядом с избой послышалась незнакомая речь, один из бойцов пошёл к выходу и приоткрыв дверь выглянул в щель. Перед домом немцы строили красноармейцев в две шеренги, раздавая прикладами удары.

      – Что будем делать? – бойцы собрались вокруг него.

      – Наших строят. Воевать дальше бесполезно, закидают гранатами и копец нам. Надо сдаваться.

      – Я в первую мировую побывал у них в плену, ничего выжил, – поддержал его пожилой солдат.

      – А, присяга, а, трибунал… Лучше спрячемся в подполе, может, повезёт и не заметят, – предложил Юрий.

      Так и решили.

      Не прошло и полчаса, как наверху раздался стук кованых сапог о половицы. Открылся люк. В подпол опустилась рука с гранатой,

      – Рус, сдавайса!

      Боец, который предлагал сдаться, поднялся из подпола первым. Через мгновение раздался выстрел.

      Вновь показалась рука с гранатой,

      – Рус, выходийт!

      Красноармейцы стали по очереди вылезать из подпола, со страхом ожидая выстрела. Один из немцев со всей силы бил каждого прикладом винтовки, другой, с автоматом выталкивал за дверь. Выходя пришлось переступать через застреленного бойца.

      Пожилой боец вылез последним и попытался объяснить, размахивая