Игра с огнем. Анастасия Сторонкина

он спускался от того, что женщина приносила ему еду, но ей хотелось верить, что кот ощущал родство их душ.

      ***

      Вечером того же дня, к северу от Таробана.

      По аллее, укрытой от любопытного неба широкой кроной старых деревьев, неторопливо катилась карета. Внимательный наблюдатель заметил бы на двери следы от снятого герба, основательно затертые, но все же видимые. И они говорили больше о человеке за плотной шторой, чем ему бы хотелось. Может, оттого он и хотел скорее пересесть в удобное кресло у камина, а вовсе не потому, что занемела спина от долгой дороги и застыли руки.

      За каретой следовали четверо всадников, одеждой и оружием стремившихся походить на наемников. Однако выдавали их сбруя и посадка. Первая была слишком нова и хороша, а вторая – знакома тому же внимательному наблюдателю, но для этого у него должны были быть уже как минимум дети.

      Знаменитые Мессимские всадники – про них говорили, что они сидят в седле так, словно готовы в любой момент вскочить на нем на ноги. Что, впрочем, было бы преуменьшением. Они были последним оплотом старой правящей семьи Таробана и они же ушли с последними из нее, хоть и не были обязаны, когда стало понятно, что падение крепости под натиском Патрисов вопрос даже не времени, а решения: потерять на штурме сто человек или меньше. И сын казненного правителя не стал губить жизни оставшихся ему преданными подданных. Они ушли подземными тоннелями к реке, где их уже ждали суда. Они ушли на север, туда, где лазутчики новых хозяев города не могли найти их.

      И школа Мессимских всадников возродилась, старые учителя передали свои навыки новому поколению отчаянных и отважных бойцов.

      А карета плавно повернула, объезжая большой молчаливый фонтан белого мрамора, замедлила ход и остановилась перед входом в дом. На несколько секунд все замерло и в воздухе повисла тишина. Лишь пыль, поднятая копытами и колесами вновь осела, и птица на последнем дереве в аллее выразила своё недовольство.

      Всадники единым движением спешились. Из дверей дома вышел немолодой мужчина. Он остановился у кареты, опершись на деревянную трость, и поклоном поприветствовал прибывшего. Тот же спустился на землю, размял затекшие ноги и улыбнулся:

      – Хорошо, что ты уже здесь, Мейстен.

      – Спокойная дорога, господин?

      Мужчина в ответ пожал плечами.

      Одеждой он смог бы сойти за купца средней руки, если бы не вооруженная охрана. И не его лицо – годы превратили несдержанного юнца во взрослого и сильного человека, но и теперь в нем можно было запросто узнать Джанара Тарогэна.

      4.

      Таробан, полдень

      «Этот город проклят, друг мой. И Патрисы не завоевали его. Он сам их породил и возвел на трон» – Ивир.

      Здание, после войны доставшееся Ордену Защитника, когда-то принадлежало известной и за южными морями школе магии. О тех временах напоминали теперь лишь городские легенды о пропавших в бесконечных коридорах служителях. Те и правда пропадали, но не во вполне измеримых коридорах, а в