Игра с огнем. Анастасия Сторонкина

оглядел помещение. Света из единственного окна едва хватало, чтобы увидеть лестницу на второй этаж и небольшую дверь в глубь дома, куда и скрылась девушка.

      Вернулась она, держа в поднятой руке зажжённую лампу. Свет приподнял завесу темноты, и Денет отпрянул, увидев на стене над столом жуткое изображение одного из северных богов – Колада.

      – Нравится? – девушка оставалась серьезной.

      – Бог кошмаров? Он встречает здесь пришедших?

      – Да не кошмаров, а испытаний разума. Новенький видел много книг?

      – Читал, – Денет нахмурился.

      – Читал, но не думал, – кивнула девушка. – На юге только один был значимый якобы учёный, которого теперь цитируют бездумно. Он и перевел "кошмары", хотя к правде это отношения не имеет. Как его… Крэс Лумуно.

      – Крэйс Лумано, – не задумываясь поправил юноша.

      Он продолжал рассматривать лицо древнего и ныне почти забытого бога. Денет вглядывался в черные глаза, в скулы, нос, рот, как будто взятые у красивейших людей своего времени, но вместе представлявшие уродливую смесь. И все менее жутким становилось изображение. А девушка молчала. То ли давала ему время освоиться, то ли любовалась сама, то ли потеряла интерес к беседе.

      Тем временем входная дверь открылась и закрылась без единого звука, как лёгкий ветер развеивает задержавшуюся дольше положенного дымку. Юноша и не заметил бы этого, если бы не голос, зазвучавший за его плечом:

      – Значит, древнее божество волнует тебя больше красивой девушки. Учту.

      Денет резко обернулся и оказался лицом к лицу с Нейтелем.

      – Добрый вечер, Мастер.

      – Рада твоему возвращению, Ринар…

      Ребята заговорили торопливо и хором: он скорее от неожиданности, она – из привычной учтивости. Несколько секунд девушка внимательно всматривалась в лицо Нейтеля, прежде чем сказать:

      – Я приготовлю что-нибудь… горячее. Чай с добавками? – спросила и сама же ответила: – Да. Гость останется к ужину?

      – Зависит от того, что "гость" принёс, – ответил мастер, снимая куртку и передавая её девушке.

      Она молча кивнула, а Денет впервые за этот день по-настоящему занервничал. Не в тот момент, когда флегматичный мальчишка показал ему стол, засыпанный разного рода письмами, отчётами, уведомлениями – тогда он обрадовался. И не когда стал находить документы на разных языках – знакомых и таких, чью письменность он видел первый раз в жизни. Это лишь ещё больше его раззадорило. И не когда составил этот канцелярский букет из всего, что по его мнению имело отношение к последним событиям.

      Сейчас, когда дело было сделано, когда он не мог ничего изменить, Денет по голосу Нейтеля понял, что тот решит его судьбу по этому будничному и рутинному испытанию. Юноша хотел сказать хоть что-то в свою защиту, что-то, что увеличит его шансы, но понял, что оправдания и объяснения не помогут. Он промолчал и проследовал за мастером наверх – в его кабинет.

      Комната была окрашена цветами заката. Немногочисленная мебель казалась тёплой и грустной. Сквозь открытые настежь балконные двери помещение