В Нави все кошки серые. Мария Ковалева

лепестки сползли вниз по белой чешуе. Поднялся ветер от мощных взмахов, и Дракон развернулся. Ни говоря больше ни слова, он улетел. А Данте проводил его задумчивым взглядом.

            Хоть он и был весьма озадачен этим разговором, полет дракона заворожил его.

      – Что он имел в виду? – спросил Данте часом, а может и днем  позже у Онори. – Будто мне неизвестно, что все мы служим балансу. И что за страшную тайну он имел в виду?

      Прекрасная богиня лишь пожала плечами.

      – Лунный дракон очень мудр. Даже я не всегда могу его понять.

      Они прогуливались по небесному загону. Здесь резвились молодые облачные лошадки. Некоторые из них были маленькие, белые и пушистые, похожие на пони. Другие были серыми и тяжелыми. Дождевые лошади. Когда их выпускали из загона, то в Нави начинался ливень.

      До рождения Данте любил скакать верхом по небу и помнил имя каждой особи, но сейчас эти ненужные сведения стерлись из памяти.

             Зато его сын бежал впереди него и Онори, то и дело с разбегу обнимая то одну, то другую лошадку за шею. Он был уже весь мокрый, все же это облака, но его, разумеется, такие мелочи не заботили.

            Сегодня Данте заметил, что ребенок стал еще немного младше. Глаза у него теперь были огромные и бледно-голубые, щечки еще более пухлые, а значит, день его зачатия приближался. Интересно, каким он будет, когда появится на свет? Будет ли он похож на этого смышленого и беспечного малыша, которого он уже давно знал и уже успел полюбить, хоть тот еще и не родился?

      – Мой дорогой, – мягко проговорила Нора, обращаясь к ребенку. – Не садись на грозового жеребца, он может ударить тебя молнией.

      Убедившись, что малыш отошел от самой темной и мрачной лошади, Онори повернула лицо к своему старшему, давно родившемуся сыну. Хотя несколько глаз на короне все еще косили на младшенького.

      – Что еще тебя беспокоит, Данте?

      – Проклятье, – честно признался он. – Моя личная жизнь угрожает мировому балансу. Нора, я ведь Верховный Хранитель, как я смог такое допустить? Да, у меня есть несколько запасных групп наемников, но я чувствую, что Джениус и Марко – это то, что нам нужно. Кошка тоже должна сыграть свою роль. Но это Проклятье…

      – Не вини себя, – она положила ему руку на плечо. – Ты человек, тебя повсюду подстерегают соблазны. Никто из твоих предков не был безгрешен. Слишком тяжела ноша, надо иногда отвлекаться.

      – Можно ли снять Проклятье? – помолчав, спросил он.

      – Миранда – очень сильная ведьма, ты знал это, когда женился на ней.

      – Я советовался с тобой. Ты одобрила этот союз, – вспомнил Данте.

      – Ты был юн и влюблен, – улыбнулась Онори. – Если бы я сказала нет, было бы еще хуже. Тогда бы я точно поставила Орден под угрозу.

      – Миранда была хорошей женой. Она любила меня. И не пользовалась магией все эти годы, как я ее и просил.

      – Это так, – кивнула Онори. – И всю накопленную за эти годы мощь она – специально или бессознательно – вложила в Проклятье. Не так-то просто его снять.

      Данте