Тайна старинного портрета. Повесть. Валентин Альбертович Колесников

своими прозрачными крыльями верхушки деревьев, прошуршал в ветвях. Сонная тишина опустилась с пришедшей тьмой на лес, на крыши клеток, убаюкивая ночными шорохами зверьков. Кузьма Николаевич деловито осмотрел клетки, сладко зевая, зашаркал увесистыми валенками по скрипучему снегу к сторожке. Рук его уже потянулась к ручке входной двери, предвкушая, ночные рассказни служивых милиционеров о переделках службы, как до слуха донеслись неторопливые шаги. Он приостановился, замер, вслушиваясь в тишину сумерек, затем повернулся и зашагал к калитке. Из сереющих теней темноты выплыла бородатая фигура лесничего.

      – А! Дед Кузьма? Здорово!

      – Здорово, Матвей!

      – Закурим, что ли? – доставая кисет с крепкой махоркой, проговорил Матвей.

      – Ну что же давай.

      Неторопливо и как-то по-особому чинно каждый свернул себе самокрутку из обрывков газет и крепчайшего табака, выращенного на огороде Матвеем.

      – Ты впусти меня, – попросил вдруг лесник, – а то так неудобно через решетку, покурим

      поговорим.

      Кузьма, отпирая калитку. Спросил:

      – Ты -то пропуск взял?! А-то менты, сам понимаешь.

      – Взял, взял. Не в клуб на танцы шел.

      – А что говорить? Дочь скоро замуж будешь отдавать?

      – Это мы еще посмотрим! За сопляка, голо драного Ляса, никогда. Ему восемнадцать вот

      вот стукнуло, а ей только семнадцать.

      – Ну, так что?!

      – И ты туда же, смеешься надо мной?

      – Да и не думал.

      Вошедший во двор зверофермы Матвей, достал зажигалку и, добыв огня, закурил вначале сам, потом Кузьма. И только теперь заметил спираль проводка тянущегося к правому уху деда.

      – А это, что? – глядя с нескрываемым удивлением на Кузьму, спросил Матвей.

      – Это то? Связь со сторожкой. – Стал объяснять дед, – Ты, наверное, уже успел заметить на столбах фонарей камеры обзора. – Он недоговорил. Так как услышал вызов в

      наушнике:

      – Говорит пост. Кто там у вас, Кузьма Николаевич?

      – Это лесничий. Пропуск у него на ферму в порядке, я проверял.

      – Хорошо. – Связь прервалась.

      Матвей настороженно слушал переговоры, затем спросил:

      – Так теперь и мышь приблудная не пролезет незамеченной к кормам?

      – Выходит так. – Ответил равнодушно дед и добавил, указывая на зажигалку:

      – Антиквариат?

      – Немецкая еще, трофейная. Умели, гады делать, да?

      – Не знаю. – Ответил неопределенно Кузьма.

      – Ты где служил, а? Во время войны?

      – Мал был еще. Партизаны приютили. В разведку ходил. Там меня, как шандарахнуло в

      голову с тех пор даже летом мороз по телу ходит, вот и хожу одетым.

      – Врешь? Не может такого быть?!

      – Ну не чувствую я, понимаешь температуры не чувствую.

      – Да, вот оно как бывает.

      – Слушай,