Стрелы кентавра. Кибервойна по-американски. Леонид Савин

[91].

      Американские эксперты еще в 2011 г. определили 33 государства, которые включали кибервойну в свое военное планирование. Они варьируются от государств с довольно продвинутыми доктринами и военными организациями, в которых работают сотни или тысячи людей, до стран с более базовыми механизмами, где кибератаку и кибервойну включают в существующие возможности для радиоэлектронной борьбы.

      Общие элементы в военной доктрине включают использование кибервозможностей для разведки, информационных операций, нарушения работы критических сетей и услуг, для «кибератак», а также в качестве дополнения к электронной войне и информационных операций. В некоторых государствах предусмотрены конкретные планы информационных и политических операций[92]. Наличие таких стратегий давало американским военным и политикам, которые их поддерживают, обоснование для изменения собственных доктрин и корректировки законодательства.

      Законодательство США и кибервойна

      Отмечалось, что «Женевская конвенция и другие инструменты международного права и регулирования определяют, что приемлемо и неприемлемо, что является и не является атакой для традиционной войны. Ничего из этого не относится к киберсфере, где определения кибервойны еще не установлены, не говоря уже о правилах и положениях, которыми должны руководствоваться на практике»[93].

      В докладе отециальной комиссии Конгрессу США в 2008 г. было указано, что дать точное определение таким терминам, как «кибератака», «киберпреступление» и «кибертерроризм», проблематично, так как существуют сложности как с идентификацией, так и с намерением или политической мотивацией атакующего. В докладе «кибертерроризм» предлагается определять как «противозаконные атаки и угрозы атак на компьютеры, сети и информационные накопители, когда они сделаны с целью запугивания или угроз в отношении правительства или служащих для достижения политических или социальных целей. Киберпреступление – это преступление, совершенное с помощью компьютеров или имеющее целью компьютеры… Оно может включать в себя кражу интеллектуальной собственности, коммерческих секретов и законных прав. Кроме того, киберпреступление может включать в себя атаки против компьютеров, нарушающие их работу, а также шпионаж»[94].

      Эти вопросы остаются актуальными. Что такое «кибервойна», так и не было определено. Но за последние годы в законодательной практике США были заметны явные усилия по милитаризации права в области киберпространства. Часто под надуманными предлогами сенаторы предлагали подкрепить на законодательном уровне ряд жестких мер.

      В 2014 г. сенатор США Роберт Мемендес, представляющий комитет по международным отношениям, предложил внести КНДР в список стран – спонсоров терроризма по причине обвинений в кибератаке на компанию Sony.

      Но согласно законам США, кто бы ни стоял за этой атакой, она не попадает под определение терроризма, т. к.

92

Lewis, James A. and Timlin, Katrina. Cybersecurity and Cyberwarfare. Preliminary Assessment of National Doctrine and Organization. Washington, D.C.: Center for Strategic and International Studies, 2011.

93

Richards, Julian. Cyber-War: The Anatomy of the Global Security Threat. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2014. p. 19.

94

Botnets, Cybercrime, and Cyberterrorism: Vulnerabilities and Policy Issues for Congress. January 29, 2008. p. 3–4.