Что шепчет океан. Ди Мария Алессандро

учитывая твое последнее письмо. Так что давай сойдемся на «новой жизни», которую я жду с большим нетерпением.

      Не могу, правда, понять, что так напугало тебя в моей просьбе. Сейчас далеко не XVIII век, мне не нужно сопровождение, и я не обязана сидеть здесь, дожидаясь замужества. Ты зануда, Вильям, но истина такова, что без твоего вмешательства, меня не отпустят из семейного гнездышка. Я хочу улететь, Вилл! Я уже не маленький птенец и готова расправить крылья. Если ты мне не поможешь, я уеду сама, не дожидаясь разрешения отца.

      Скорее всего, ты еще гуляешь улицами своего серого и помпезного города, а вскоре вернешься домой, сядешь в свое красное кресло и откроешь письмо своим ножом для писем (Уильям, повторюсь, это можно делать руками!), прочитаешь его и… Пожалуйста, ответь, или хотя бы отправь телеграмму и сообщи, когда ты будешь. А еще лучше – напиши, что ты скучаешь по мне.

      Целую тебя, дорогой Вилл.

      Твоя Мари.

      Милая Мари,

      Прошу извинить меня за столь затянувшуюся паузу между этим и предыдущим письмом. Ты знаешь, я мог бы с легкостью написать, что промежуточное письмо просто затерялось где-то и еще не дошло, но я не могу тебе врать.

      То, о чем ты меня просишь, несомненно, ввело меня в шок и искренний испуг… Конечно, я постараюсь тебе помочь, но не могу ничего обещать. Как твой друг, я хочу лишь знать, все ли ты решила окончательно и действительно ли готова на такой поступок. Мне очень страшно за тебя, и больше всего на свете я сейчас хотел бы оказаться рядом с тобой, взять твои маленькие ручки в свои, посмотреть в твои зеленые глаза и отговорить от всего этого.

      Ты спрашивала, как я. Все в порядке, ничего особенного в моей жизни не происходит. Все так же сижу в своей затхлой конторе и веду счета нашей фирмы. Цифры, цифры, цифры… Так много чисел в последнее время, они окружают меня повсюду. Я иду по улице и вижу номера домов, которые раньше не занимали мое внимание, я захожу в бистро (где обычно обедаю) и первым делом смотрю на цены, все эти числа начинают плюсоваться у меня в голове. А когда я прохожу мимо афиши какого-либо театра, я начинаю сравнивать расценки с расценками других театров, с учетом места расположения, площадью зала и труппой, которая там выступает. Числа… сплошные числа. Мне кажется, я скоро сойду с ума, и в эти моменты я понимаю, что твоя просьба выглядит еще глупее, ежели мне казалось изначально.

      Мари, твоя просьба глупа, я глуп, что в свое время засеял эти зерна в твоей голове. Оставайся дома, выходи замуж и наслаждайся свежестью океанского бриза. Ты можешь гулять нашими тропинками, сидеть в саду с томиком поэзии Шекспира. Держу пари, твоя закладка до сих пор находится на сонете 116. Я так люблю слушать его в твоем исполнении… Когда город начинает давить на меня, мне кажется, что я слышу твой голос:

      If this be error and upon me proved,

      I never writ, nor no man ever loved.

      Я скоро приеду, Мари. И мы обо всем поговорим.

      В первую очередь мы обсудим твою просьбу и то, как сложно женщине найти приличную работу в городе. Разве что ты планируешь стать гувернанткой.

      Хотел