Когда река стала красной. Дмитрий Гроссман

извиняйтесь, – вернулся в прежнее положение Штраус, – Вам нужно подлечиться, тогда и продолжим обучение.

      Господин Штраус стал собирать бумаги. Наталья, продолжая держать руку около головы, следила за ним. Господин встал и направился к входной двери. Наталья быстро вскочила и побежала его проводить. Она ещё раз извинилась перед ним, а он снова сказал, что не стоит извинений. Он всё понимает, однако не знает, что она ничем и не болеет. Наташа проводила его взглядом от двери до ворот, а когда они закрылись за ним, то она побежала в свою комнату. Из окна своей комнатки, девушка наблюдала, даже сама и не знала зачем, за матерью и гостем.

      Боженова и Романов прошагали по дорожкам сада до деревянной светлой беседки, находящуюся почти у конца сада, которую построил когда-то её супруг Виктор. Беседка была круглая с лавочками около невысоких стенок, а в центре находился прибитый к полу такой же деревянный круглый столик. Всё это накрывала красивая резная крыша. Они сели рядом друг с другом. Татьяна положила левую руку на стол, а Романов, который сидел слева от неё, взял её своей и то слабо сжимал, то разжимал. Он переводил взгляд с деревьев и их рук на её лицо и дом. По Романову было видно, что он волнуется, но Татьяна этого то ли не замечала, то ли не хотела его успокаивать и замечать его состояние.

      – Как продвигаются ваши дела, Татьяна Константиновна? В наше-то время дела и заботы – главное. Как-никак, а восемьсот тридцатый год. – Сказал Романов, продолжая бегать глазами по окружению.

      – Ах, да какие дела-то у нас, Борис Владимирович, забот больше, – Боженова знала, что и он знает, что никаких дел они не ведут, а живут на оставшиеся деньги. – Если б хотя бы я работала или Наташа.

      – Кстати, как Натали? – Спросил Борис. Он предпочитал называть её так, как называет её мать. – Как учёба?

      – Иностранные языки учит ладно. Нам хотелось найти других учителей, но как мы будем потом платить? Учёба нынче дорогая.

      – А давайте Натали поедет учиться в Москву? У меня там есть квартира, почти в центре, а оплачивать Вам не придётся, – сказал Романов, и на его губах появилась улыбка. Руку Татьяны он не отпускал.

      Татьяна Константиновна смутилась, немного покраснела, покосилась в другую сторону от него, а потом медленно произнесла:

      – Что Вы, Борис Владимирович, – она набирала больше воздуха в лёгкие, чтобы не бояться говорить и что-нибудь ответить на его предложение. Женщина посмотрела на Романова, – как я могу отпустить её в такую даль? Точнее, не столько даль, сколько в такой большой город, где происходит множество разных событий.

      – Разве Петербург меньше, чем Москва? – Борис прямо посмотрел в её глаза.

      Женщина не могла выносить такого взгляда. Она чувствовала, что Романов очень хочет помочь ей и Наталье, помочь дочери выбиться в хорошее общество, но чтобы так… Татьяна не знала, что и ответить. Стоит ей согласиться, и Романов тут же увезёт её в Москву, даст ей жильё, хорошее образование, и всё-всё, что она захочет. Женщина хорошо понимала, что тогда она