Секрет бабочки. Кейт Эллисон

Ее губы подергиваются. – Прошлой ночью. В доме на Лоррейн-стрит. В восточной части города. Ее застрелили, Ло. – Мама приваливается к стене. Ее глаза мутные, в них зимний холодный туман. До ухода Орена они были солнечными, синими небесами, как в теплый весенний день. – Кто-то просто вошел, приставил пистолет к голове девушки, – она щелкает языком, потом монотонно продолжает: – Все репортеры говорят, что уровень преступности самый высокий за двадцать лет. По их мнению, виноваты наркотики. Это ужас. И они говорят, что будет только хуже.

      Лоррейн-стрит – вчера именно там я и была. Сердце ускоряет бег: я представляю себе, что мама слышит, как оно бухает под моей футболкой. Я застегиваю серую куртку с капюшоном до подбородка, на всякий случай, сую порезанную руку в карман и постукиваю по ноге. Девять, девять, шесть.

      – Ты знаешь тот район, Ло? – напирает она. – Они называют его Гдетотамом[6]. Городом сбежавших и потерявшихся детей. Множество их живет в пустующих домах, как дикари. – Рукой она приподнимает мой подбородок, ее глаза сверкают. – Ты туда не забредаешь, Пенелопа? С друзьями из школы? – Ее дыхание пахнет сигаретами. Она начала курить несколькими месяцами раньше, у открытого окна своей спальни.

      Я отшатываюсь от нее. Она выглядит очень, очень старой.

      – Мама, – мягко говорю я, горло горит, – я не хожу в Гдетотам, понимаешь? Никогда не слышала об этом районе.

      – Что ж, хорошо. Это все, что я хотела знать. – И тут же ее глаза вновь становятся пустыми. Она возвращается в свою комнату и закрывает дверь.

      Я едва сдерживаюсь, чтобы не крикнуть вслед: «Между прочим, мама, у меня действительно есть друзья, с которыми я могу пойти куда угодно». Она ничего не знает о моей жизни. Одиночество – это константа, но я сумела найти решение этой проблемы, научилась жить без мамы.

      Научилась жить сама по себе.

* * *

      Мне не требуется много времени, чтобы найти в Сети статью об убитой девушке.

      Статья иллюстрирована рядом фотографий. Лоррейн-стрит. Уродливый желтый дом с маргаритками. Дом, в котором жила убитая девушка.

      У меня перехватывает дыхание; все тело холодеет. Шум, который я слышала, – удары – пуля. Я там была. В пятнадцати футах. Может, ближе. Я там была, когда застрелили девушку. Выстрел, который оборвал ее жизнь, почти оборвал и мою.

      Я шумно сглатываю.

      Господи, я находилась в нескольких шагах от киллера. Я безостановочно проигрываю в голове события: удар, грохот, кусочек металла, вонзившийся в стену рядом со мной, поблескивающий в свете уличного фонаря. Я могла что-то сделать. Могла помочь. Но не сделала и не помогла.

      Девушку звали Сапфир. Просто Сапфир. Это все, что о ней узнали. Девятнадцати лет и стриптизерша. Танцевала в расположенном в Гдетотаме клубе, который называется «Десятый номер». На каждой фотографии она сильно накрашена – серая тушь для ресниц и излишне много румян. У нее сердитые глаза, а губы сине-лиловые, и помада этого цвета ей каким-то образом очень к лицу. Выглядит она старше девятнадцати

6

Гдетотам (Нетинебудет, Нигдешняя страна)(англ. Neverland) – от острова сбежавших и потерявшихся детей из сказочной повести «Питер Пэн» Джеймса Барри.