Нужная работа. Михаил Бабкин

– новенькие у нас большая редкость. – Он втолкнул Марвина в лифтовую кабину, закрыл дверь и нажал одну за другой с пяток кнопок в разной последовательности; как ни странно, лифт поехал не вниз, а снова вверх.

      В кабине было темно, свет шел только через грязное, забранное решеткой смотровое оконце в двери. Отчетливо пахло кошками и дешевым портвейном; кабина часто подрагивала под ногами, пугая неожиданной остановкой.

      Зато тут было намного теплее, чем в коридоре.

      Марвин прислонился к ободранной стенке, сложил руки на груди, прикрыл глаза. Немедленно захотелось спать, до такой степени, что он готов был лечь на грязный пол и тут же уснуть. Действительно, сколько всего произошло за один-единственный час: отчаянная погоня по ночной улице, ловушка с бронедверью, перенос невесть куда, затем нападение невесть чего. И конечно же сообщение о собственной смерти, в которой Марвин сомневался. Слишком оно было несуразно – умереть, чтобы сразу ожить. Хотя воспоминания о летящих в грудь взрывных шариках приводили к определенным, совсем не радостным выводам. От которых надо было срочно отвлечься, иначе хоть садись и волком вой.

      – Я, когда на меня коридорная нечисть напала, думал по лестницам от нее сбежать, – глядя в окошко на проплывающие мимо этажные перекрытия, сонно сказал Марвин. – Не успел.

      – Правильно, что не стал по ступенькам бегать, – одобрил Далий. – Там лестницы уже с пару веков сами на себя закольцованы, все равно ими никто не пользуется. Не убежал бы… Эй-эй, ты только не отключайся, – всполошился парень, – понимаю, что шок и всякое такое, но потерпи хотя бы минуту. Сейчас в другое крыло въедем, поновее, я тебе чего-нибудь бодрящего организую.

      Марвин удивился сказанному, хотя удивляться уже вроде бы не мог, не было сил.

      – Мы же вверх поднимаемся, – украдкой зевнув, произнес он, – какое крыло? Откуда бодрящее? – В старой, обшарпанной кабине не то чтобы аптечки, даже лампочки и той не было.

      – Ну да, как бы вверх, – охотно поддержал беседу Далий. – А на самом деле может быть, что и вбок или вниз. Или вообще по диагонали, я до сих пор многих здешних фокусов не понимаю, хотя живу в особняке почти год. – Далий переложил из руки в руку посох, за ним протянулся заметный в темноте фосфорно-зеленый след.

      – Ты сказал «особняк»? Или мне послышалось? – глядя на тающую полосу, поинтересовался Марвин.

      Ответить Далий не успел – на потолке вспыхнула лампа, осветив преобразившуюся кабину: стены раздались в стороны, став зеркальными, с блестящими стальными поручнями. В воздухе запахло цветочным дезодорантом, одновременно в кабине зазвучала тихая ненавязчивая музыка.

      – Я ж говорил, – обрадовался Далий. – Один момент. – Он поставил в угол мешающий посох и потянул за едва приметную ручку в стене, открыв мини-бар с несерьезно маленькими бутылочками. – Бери, – Далий протянул одну из них Марвину, – отличный коньяк, то, что тебе сейчас нужно. Смотри не проболтайся, – свинтив пробочку со своего пузырька, предупредил он. –