Сомнения@Google. Игорь Анатольевич Залевский

или всплеск негатива от неудачи, подавляемые усилием воли.

      Окружающий мир сужался, звуки пропадали, исчезая по сторонам. Они шелестели за невидимыми, плотными стенками коридора, который образовывал вход в иное пространство. За экраном монитора оно раздвигалось, пройдя сквозь сеть графических изображений, перепрыгивая через столбцы японских «подсвечников» и ломаных кривых линий, оказывалось в любой точке земного шара.

      Находясь в сумерках квартиры, он переносился через волны двух океанов, где на восходе солнца, первые теплые лучи коснутся крыш Новой Зеландии. Двигаясь в потоке, отразиться от зеркальных стен высотных зданий Сиднея и Мельбурна. Покружив, удерживаясь в вихре новостей и сводок, развернуться и на подъеме перемахнут черноту Мариинской впадины.

      Взмоют пред подножием Фудзиямы, вдохнув аромат цветущей сакуры, развернуться и рванут пелену скороговорки информационных агентств, увернутся от частокола иероглифов токийских сайтов и форумов.

      Миновав прибой береговой линии, с ветром перекинутся через буруны Охотского моря, чтобы кинуть взгляд на картину горестного порта Ванино. За ним – простор, сверкающий горными хребтами Великого Севера с деревянным крестом над могилой запоздалого викинга Витуса Беринга.

      Понесутся над электропроводами Транссиба. Вдоль гребенки шпал, почти задевая верхушки сосен, тянущихся к небу с вершин бесконечных сопок, задыхаясь от видов, ощущений, необъятности расстояний, перемахнут через простор Сибири с редкими городами и нитками немногочисленных дорог. Великое пространство останется туманом у земли, все выше несется информационный поток, не знающий ни границ с таможнями, ни правил, состоящих из запретов.

      Насупленный Урал встретит древним безразличием. Чусовая блеснет гладью воды, стая птиц просвистит крыльями над ней.

      Дым доменных печей сталелитейных заводов Приуралья сменится ширью Волги. Степная кобылица, пришедшая на водопой к омуту притока, шумно фыркнет, запрядет ушами и скосит глаза на утренний небосвод.

      Надо спешить! Поток летит…

      На польском рубеже окуляры бинокля блеснут отражением, пан пограничник поприветствует утро, идущее на Европу.

      Поток ширится, строго направленные стрелы немецких автобанов сменяет картинка водных каналов Венеции с гондолами возле безлюдных причалов.

      Слегка крутанув у пика Эйфелевой башни, оставив внизу Нотр-Дам де Пари, он устремляется в сторону туманного Альбиона, к другому берегу Ла-Манша. Перемешиваясь с каплями дождя, упадет из нависших туч на крыши Лондона – города-колыбели торгов, рожденных на колониальных притязаниях островной захватчицы…

      ***

      Тишину раннего утра и размеренного полумрака комнаты нарушил звук тронувшегося лифта. Консьерж делал утренний обход. Не торопясь,занял место в вестибюле.

      Из-за приоткрытого окна доносились новые звуки, квартал еще не проснулся, но неясное движение, исподволь меняло улицу.

      Шум паркующихся машин говорил, что день пришел,