Сомнения@Google. Игорь Анатольевич Залевский

вставил он, – лохматый мальчик любит купаться!

      – Знаешь? Потом про мохнатого пса. Заглядывал?

      – Доллар делает вид, что нефтяных новостей испугался, фунт гоголем ходит, лопнет от собственной независимости, иена на корпоративных новостях от Тойоты дорожает и дрожит перед выступлением своего премьера, франк с евро кружится. Все как всегда.

      – Включаем?

      – На игроманию смахивает, может, он нас включает? Вообще, не мы хозяева депозита? Посылаем приказ дилеру: купить или продать, а ощущение, что деньги становятся бесхозными! – Егор встал у окна, смотря вдаль, зацепившись взглядом за какую-то точку. – Бредем в потемках, невыносимо!

      – Выводы, предположения, сомнения! Как все знакомо!

      – Будь у меня программная машина, по перекачке депозитов из одной собственности в другую, появился бы соблазн скорректировать ее алгоритм, упростить судьбу неудачников. Новичка видно по безрассудности, неуверенности. Потом несложно вычислить мандраж, страх просачивается через приказы на открытие позиции и нервозность закрытия. Зачем его выводить в рынок? Чтобы оставлять себе жалкие посреднические? Исход один – сольет в ведро с общей окрошкой. Так пусть в мое ведро сливает свои бабки!

      – Дилер виноват? Твой ответ! После того как вчера прорыв был?

      – И да, и нет.

      Ее лицо изменилось. Она привстала, пальцы впились в спинку кресла, почти выкрикнула:

      – Не может быть! – догадка озарила ее лицо. – Погоди! Чокнутый. Весь депозит? На полное плечо? На новостях? Намекал сыграть, сейчас я поняла! Словчил, выставил из дома, иди на Родительское собрание?

      Егор отвел взгляд.

      – Я не могла предвидеть, что способен на такое!

      – Все нормально, молчи, – попытался вставить он.

      – Нормально? Переводишь стрелки на дилера, на игроманию! Посмотри на свои ноги! Надел разные носки, так торопился?

      – Не наговори лишнего!

      – Где лишнее? Про носки?

      – То, что слышу! Я не дальтоник! Так получилось! Носки очень похожи друг на друга, спутал!

      Лика не обращала на его слова внимания, он сидел, опустив голову.

      – Так получилось? Я в школе бегаю, учителей уговариваю, а этот… этот с ружьем уселся! Науправлялся активом? Подчистил. Иди продай эту железную палку, свое ружье. Кому она нужна?

      – Мне! Угомонись!

      – Не хочу слышать. Лепет! Как тебя прозвал тот типчик, помнишь? Тогда вы спорили о будущем рубля? Заковыристое прозвище. Евроэмбрион! Он прав! Ты, помешанный на газетах. Свихнутый лирик! Продул все! Всегда это делал! Верил газетам, и что тебе дадут кредит на производство, что рабочие места создашь! Ввязывался в авантюры. Тебя разводили. Всегда. Даже твой брат! Мой муж – наивный болван! Только что продул маленькую кучку долларов, на которую мы могли… Песика? Отлично! – Подражая мужу, она хлопнула ладошками. – Вот он вырастет, станет взрослым. – Егор насторожился. – Большим, как ты говоришь, лохматым. Маленький вопросик: чем будем его кормить?

      – Не начинай! Ты – не ненормальная баба!

      Табуретка полетела на пол, разобранное