Эйваз. Натали Хард

совершенно неинтересно, но оказалось, что матушка не только прекрасно знает предмет беседы, но и мастерски умеет донести его до собеседника. Нередко я слушала ее с открытым ртом: исторические персонажи рисовались ею ярко и четко, их крылатые фразы и реплики произносились так, что врезались в память навсегда.

      В каждый свой визит Лео привозил несколько плиток шоколада с изюмом, разные ткани и огромное количество книг на русском и других языках. Поначалу это были азбуки, буквари, а позже – различные учебники, художественная литература, каталоги картин известных художников и скульпторов, кроссворды и головоломки.

      Лео надеялся, что под патронажем Аглаи я и интеллектуально смогу развиваться на должном уровне и научусь читать, писать, познаю математику, литературу и языки.

      Помню, как впервые я сложила из разбросанных картонных кубиков на полу свое первое слово «мама», следуя шаблону в азбуке, и какое потрясение при этом испытала вновь. Матушка, заметив ужас в моих глазах, быстро смекнула в чем дело и убрала от меня азбуку с пресловутыми шаблонами подальше, соображая, как же поступить дальше. Но, на радость Аглаи, я оказалась очень смышленым ребенком, и для меня не составляло труда складывать другие слова, где буквы были разными, а слоги – не повторялись.

      Так я стала познавать мир азбуки с животных – лев, конь, лиса и сова стали моими первооткрывателями в мире грамматики. А достижением стал жираф, сложив название которого из кубиков, я сильно удивила монахиню.

      – Какая ты молодчина, Таюшка, ты просто умница! – воодушевленно произнесла Аглая. – Господь любит тебя.

      Я снова болезненно поморщилась. Мне не нравилось, когда Аклим заводила разговоры о Боге. Эти слова в моей судьбе звучали подобно насмешке.

      Я поднялась, чтобы уйти, но она удержала меня за руку.

      – Постой…

      Почему она ко мне все время приставала со своим Богом, точнее – с моим?

      Ведь никого, кроме нее, в монастыре не тревожило, какой я веры. С первых дней, попав сюда, я ходила вместе со всеми на службу и совместные медитации. И никого не волновало, что у меня может быть другая религия.

      Почему же Аклим не переставала мне напоминать о прошлом?

      – Тая, веру ты держишь в сердце, а то, чему мы тебя учим здесь – ты держишь в голове. Ты – русская, и ты должна помнить это, помнить свои корни и веру. Понимаешь?

      Я не понимала…

      Однажды вместе с новыми книгами Лео привез мне крошечную иконку, но я тут же вернула ее обратно.

      Матушка заметила это и вечером в разговоре напомнила:

      – Вот ты вернула Лео икону… А ты не подумала, что тем самым очень обидела его? Он не так часто приезжает, чтобы дарить тебе какие-нибудь мелкие безделушки. Каждый его подарок исполнен смысла. Он очень любит тебя и хочет оградить от любых неприятностей и невзгод. Он не может это делать сам каждый день, поэтому хотел подарить тебе икону. Такие иконы у русских принято дарить в основном родным и очень близким людям – тем, кому от всего сердца в жизни желают только добра. Не приняв икону, ты еще и показала,