Еврейка. Алеся Ранимая

забеспокоилась и позвала на иврите: "Иди сюда, Нимрод, кому говорю!"

      «16:43. Сигнал сирены прозвучал в районе Западной Галилеи».

      Нимрод хоть и был мальчиком, судя по имени, имел две шикарные косы, которые ниспадали из-под шапочки и доставали почти до пояса. Одет он был в шортики, что однозначно говорило о том, что он всё-таки Нимрод, мальчик, а не девочка. Всё это Вика уже знала: «Вот мамаша, сама одета, как Памела Андерсон, даром, что закрыта до пят, а ребёнок по всем правилам шариата».

      Нимрод лихо перескочил через мониторы, оставил несколько синяков на Викиных ногах и взгромоздился на сиденье перед Досом. Теперь он строил рожи им обоим, и Вике, и Досу, объединив их таким образом в пару развлекающих малыша родителей. Дос растрогался и заговорил на иврите, обращаясь неизвестно к кому:

      – Какая хорошенькая девочка!

      Нимрод улыбался, Вика молчала, а Дос продолжал:

      – Какая девочка славная. Маму любишь? Молодец. Красивая девочка.

      – Это мальчик, – не выдержала Вика и вставила, тоже на иврите.

      – Нет, это – девочка.

      Пауза. Два придурка, говорящих на иврите с русским акцентом. Вика всегда говорила на том языке, с которого была начата беседа. Иногда потому, что могла ошибиться в происхождении акцента, а в основном из-за того, что не раз нарывалась на русских, которые принципиально отказывались говорить по-русски, и ей всегда было неприятно, когда они читали ей морали, что, мол, в чужой монастырь со своим языком и надо любить родину и отказываться от старого и лишнего и так далее, фашисты еврейские.

      – Это мальчик. Сто процентов, – отчеканила Вика, не поворачивая головы.

      – Не может быть, – телеграфировал в ответ Дос, так же, как и Вика, не глядя на собеседника.

      Вика не удержалась и повернулась, посмотрела на него свысока. «Да что ты, блин, говоришь! Людей надо любить людей надо любить, я людей люблю… придурок».

      На взгляд Дос отреагировал почти мгновенно. Он перегнулся через сиденье и позвал француженку:

      – Простите великодушно, это девочка или мальчик? Извините, что беспокою.

      – О, нет пгоблем, это мальчик. Нимрод, поди сюда (на фр.)

      Дос плюхнулся на своё место.

      «17:00. Семеро госпитализированных после тяжёлого проишествия у деревни Гилади до сих пор остаются в больницах. Один из них в очень тяжёлом состоянии, один – в тяжёлом, трое в среднем. Сосотояние остальных определено как лёгкое».

      – Нет, ну надо же! – обратился Дос к Вике на иврите с истинным восхищением. – Как вы узнали? У неё же косы до пояса!

      – У него, – продолжила чеканить слова Вика. – Во-первых, женщина, его мать, одета как религиозная еврейка. И кто, как не вы, должны знать, что религиозные никогда не одевают девочек в брюки. Это первое. Второе, кто, как не вы, должны знать, что религиозные и даже просто соблюдающие традиции не обрезают мальчикам волосы до трёх лет? А ребёнок едва тянет на три года. Пацану повезло с волосами, а она просто заплела ему косы, как девочке,