Дом Софьи. Повесть. Любовь {Leo} Паршина

точке. Именно в эти дни дети Софьи съезжались к матери, чтобы быть рядом с ней.

      Когда каша была роздана, Алексей прочел короткую молитву и, наконец, приступили к трапезе.

      После нескольких минут полного молчания, нарушаемого лишь тихим перестуком ложек, Софья вдруг замерла и произнесла:

      – В субботу приедет Михаил с сыновьями…

      Эта новость, по сути, новостью не была. Михаил минимум раз в год появлялся у них – у Софьи! – в доме. В конце концов, он ее старший сын, это правильно и нормально. Но каждый раз его приезд производил на домочадцев неизгладимое впечатление. К нему не столько готовились, сколько отходили от него.

      Его сыновей Дарья называла просто «запасными головами Горыныча» – они лишь повторяли за отцом. Но Михаил…

      – И Николенька обещал быть, – закончила Софья.

      – Дядя Николя тоже решил быть морально избитым, заодно со всей семьей? – хмыкнула Вика в тарелку.

      Растерянность бабушки Софьи мигом прошла, вновь вернулись стать и строгость.

      – Я в который раз прошу проявить уважение. Михаил не просто твой старший родственник – он мужчина, прошедший сложный жизненный путь, который ты даже представить не в силах. Да, с твоей точки зрения он может быть и старомоден, но он мой сын, в конце концов, и пока ты живешь в моем доме, думай, что говоришь в отношении его.

      – Хорошо, бабушка. Извини, – быстро повторила Вика заученную мантру.

      Алексей был в общем-то согласен – надо начинать тренироваться следить за языком и действиями. Никому не было известно, что именно может вывести Михаила из себя. Хорошо хоть, что Николя приедет – будет работать громоотводом.

      2

      В университете было больше бумажной работы на кафедре, чем лекций. И конечно, уже в коридоре хвостом ходило небольшое стадо прогульщиков, проснувшихся к зимней сессии.

      На кафедре, наконец, удалось увидеть воочию нового сотрудника. До этого Алексей с ним никак не пересекался.

      Сергей Татаринов оказался довольно молодым, чуть за тридцать, молодым человеком. Он носил чуть старомодные очки в роговой оправе, чуть нервно, но радушно улыбался. В целом же невероятно соответствовал своей фамилии – немного смуглый, с восточным разрезом темных глаз и с чисто азиатскими черными и прямыми волосами.

      Утром они с Алексеем только успели пожать друг другу руки и разойтись по лекциям.

      На кафедру Алексей вернулся уже вечером. Перед последней лекцией он традиционно прихватил внизу Вику, которую чересчур бдительный вахтер отказывался пускать без сопровождения.

      Вика послушно просидела лекцию на последнем ряду, больше наблюдая за снежинками за окном.

      Потом вдвоем побрели на кафедру.

      Университет затихал, даже во многих коридорах уже погасили свет, и линолеум и паркет мерцали будто покрытые водой в свете оставшихся кое-где дежурных ламп или света фонарей с улицы. Двери в пустующие темные аудитории были открыты и виднелись ряды сидений амфитеатров.

      На кафедре оставалась только