До и после заката. Олег Дольский

глядишь, скоро бы в кабмине или министерстве трудилась. Но ты не такая, ты ждёшь трамвая. Иди, давай, к своему трамваю, он уже, наверно, с работы пришёл, кушать хочет. Но поступила ты правильно, уважаю. Вся беда, что мы попали в королевство кривых зеркал.

      Наташка благодарно посмотрела на меня своими голубыми глазами.

      Как хорошо, что я не чиновник высшего звена и никого не зову на острова есть шашлыки. Власть – это большое искушение и далеко не каждый облечённый чином человек способен пройти под золотым дождём и не намокнуть. А если намок, то уже до конца дней не высохнуть и не отмыться.

      Наутро Елин вызвал меня на совещание директоров. Я заранее знал, что склонный к лицедейству генеральный директор хочет устроить мне публичную порку, раздалбывать человека с глазу на глаз ему было неинтересно.

      По помятому виду босса было заметно, что ему вчера крепко вставили за непослушание сотрудников, и пришлось снять стресс своим любимым пятизвёздочным зельем.

      Мне было интересно, как он перед всей администрацией огласит причину своего недовольства. Неужели он скажет: «Вчера работница ОРСОиИТ Шабанова, потакаемая своим руководителем Агаповым, отказалась от выполнения своих прямых обязанностей и не поехала с видными персонами на блядки»?

      Ну, конечно же, нет. Был бы человек, – говорили в своё время в подвалах НКВД, – а дело найдётся.

      – Ответь мне, мил человек, – злые глаза Елина напоминали кабаньи. – За что я тебе деньги плачУ?

      «Это вы называете деньгами?» – хотел я спросить, вспоминая постыдно низкую сумму в корешке за последний месяц. Но я решил промолчать, поскольку велеречивый директор никогда не ограничивался одной фразой.

      – Где сообщение о вчерашнем визите казахской делегации в сегодняшнем выпуске местной газеты?!

      – Будет в следующем выпуске. Мы вчера никак бы не успели, номер уже был свёрстан.

      – Так надо было разверстать и вклинить заметку! – Елин переходил на ор. – Скажи просто: не хотим работать!

      – Не скажу! Мы всё выполняем в срок и качественно! – мой глас вопиющего в пустыне не вызвал ни в ком из сидящих поддержки.

      Елин решил добить меня.

      – Качественно, говоришь? – продолжил он с издёвкой. – А как ты повесил баннер о заводе на выезде из города?

      – Как? – я искренне не понял, до чего директор хочет докопаться.

      – Баннер висит спиной к Зеленодольску, его видят только те, кто выезжает из города. Ты считаешь, что это нормально?

      Я начал вяло возражать, что это была единственно оставшаяся площадь, но директор и слушать меня не хотел, отправил меня из кабинета прочь.

      По поводу злополучного баннера, висящего жопой к городу, я был согласен с Елиным. Имиджу для завода эта картинка с военным фрегатом и слоганом «120 лет на службе кораблестроения» явно не добавляла. Это была очередная подстава от Альбиночки: она занималась этим вопросом и не смогла, точнее, не хотела найти для баннера более выгодное место. Стоило мне заняться этим вопросом лично, как вопрос решался сам по себе.

      Мне