Век одиночества. Валентин Леженда

блондинку. – Ну точно, одна из этих полоумных маньячек. У них там, между прочим, что-то вроде полувоенной женской организации.

      – В каком смысле? – удивился Лахтинен и даже слегка привстал со своего места, чтобы получше рассмотреть вошедших.

      – В прямом! Ты где был последние три года, интересно знать? Сейчас только о них и говорят. Это ж целая банда свихнувшихся воинствующих мужененавистниц! Выступают за целомудрие и неприятие любых любовных отношений между людьми.

      – Какой кошмар! – искренне ужаснулся Сами. – А размножаться они как планируют? Почкованием?

      Тем временем загадочная парочка уже усаживалась за соседний столик.

      Совершенно не слушая перепалку веселящихся приятелей, Лаури украдкой рассматривал брюнетку. Она была столь миниатюрна и изящна, что Нурминен в какой-то момент даже подумал, что перед ним, быть может, девочка-подросток, однако плотно обтягивающее стройную фигурку платье говорило об обратном.

      Заметив, что за ними наблюдают, девушки тихонько рассмеялись, затем брюнетка неожиданно поднялась со своего места. Лаури не успел и глазом моргнуть, как девушка, не дожидаясь приглашения, грациозно присела рядом с совершенно растерявшимся Лахтиненом.

      Порра, судя по всему, временно утратил дар членораздельной речи, чего в присутствии хорошеньких женщин за ним никогда ранее не водилось. Парень безуспешно пытался отвести взгляд от плавных, захватывающих дух форм прекрасной белокожей незнакомки.

      Первым пришел в себя Лаури. Девушка излучала какие-то невидимые флюиды тепла и спокойствия, но он все-таки сумел перебороть эти чары и, мысленно встряхнувшись, произнес:

      – Вы нас, невежд, пожалуйста, извините, что сразу не предложили вам присесть… Знаете ли, мы не каждый день встречаем… таких… гм… э… э…

      Сцена выходила совершенно глупейшая, но очаровательная незнакомка ничуть не растерялась. Она медленно повернулась к Нурминену, небрежно отстегнув маску-респиратор, и Лаури понял, что погиб! Лицо девушки было почти безупречным. Для парня уже ничего не существовало вокруг, только немое восхищение и эти колдовские, сияющие внутренним волшебством, зовущие голубые бездны.

      Порра издал некое подобие тихого стона.

      – Ваши извинения приняты, – спокойно ответила незнакомка тихим, немного вкрадчивым голосом. – Мы тут с подругой все гадали и даже поспорили немножко…

      – Да? И о чем же? – неожиданно оживился Лахтинен.

      Девушка смущенно посмотрела на Сами:

      – Скажите, вы тот самый Сами Лахтинен, знаменитый победитель трех последних Больших Пандейских Игр?

      Глаза Лахтинена тут же лукаво заблестели.

      – Так вы, значит, поспорили?

      – Моя подруга утверждает, что я ошибаюсь, но у меня очень хорошая память на лица.

      – Боюсь, ваша подруга проиграла спор!

      – Я так и знала! Можно автограф?

      – Ну, разумеется.

      Выдернув из пластикового стаканчика белую салфетку, Сами размашисто расписался