Дочь императора. Альфред де Бре

адрес выставлен на письме. Скажи баронессе Гейерсберг…

      В эту минуту дверь дрогнула под ударом топора, и замок почти вылетел вон.

      Филипп только что схватился за веревку, как дверь окончательно рухнула от второго удара топора.

      При виде барона, ворвавшегося в комнату с мечом в руке, Марта так перепугалась, что вскочила на балкон, схватилась за веревку и спустилась в след за Филиппом.

      Чтобы выиграть для их спуска время, Эдвига загородила мужу дорогу. Почти умирающая, она с такой силой уцепилась за него, что он не сразу мог вырваться от нее. Ослепленный яростью, он бешено ударил ее по голове железной перчаткой так, что она упала навзничь с окровавленным лицом.

      Освободившись от нее, барон бросился к окну.

      – Стреляйте же, стреляйте! – крикнул он своим людям, которые были вооружены пищалями.

      Они повиновались.

      Раздалось несколько выстрелов, потом, почти одновременно послышалось падение в воду двух тяжелых тел.

      – Ага! Попались! – вскричал барон.

      И не обращая внимания на жену, которая лежала на полу полумертвая, он бросился к двери коридора.

      Между тем, неподалеку от того перекрестка, где Филипп, паж баронессы, простоял так долго настороже, на опушке леса, сидели в засаде человек двенадцать вооруженных. По платью они были ландскнехты, наемные разбойники, которые в то время обыкновенно продавали свои услуги владетельным особам и даже простым дворянам, достаточно богатым, чтобы нанять их.

      По-видимому, люди, о которых мы говорим, уже давно оставались без дела, потому что их костюмы были не блистательны. Большинство отличалось суровыми физиономиями, длинными бородами, грубым и диким выражением лица.

      – Черт возьми, капитан! – промолвил один из ландскнехтов, великан, растянувшийся во всю длину на траве. – Маленький паж не возвращается. Сдается мне, что и кавалер, которого мы поджидаем, пожалуй, минует наших рук.

      – Будем надеяться, – возразил другой разбойник, Зарнен, который из простых ротных сержантов произвел сам себя в лейтенанты, как Кернер произвел себя в капитаны. – Со стороны этого кавалера было бы очень нехорошо заставить нас прождать почти четыре часа и отнять у нас небольшую награду, которую нам обещали за убийство его.

      – Ведь бывают же, подумаешь, – промолвил другой, – такие бессовестные люди!

      – Молчите, – сказал капитан, подумав. – Посмотрим, кто из вас всех меньше?

      Ландскнехты переглянулись с удивлением.

      – Кто из нас всех меньше? – проворчал Зарнен.

      – Ну да, треклятая скотина! – продолжал капитан тем приветливым тоном, которым отличалось тогдашнее воинство.

      – Конечно всех меньше Крамер! – крикнули два или три голоса.

      – Черт возьми, а ведь правда, – сказал Кернер. – Эй, Крамер!

      На этот приветливый зов к капитану подошел молодой человек очень маленького роста, но его широкие плечи обличали в нем необыкновенную силу.

      – Сними с себя кирасу и шлем, – сказал ему капитан.

      – Зачем?

      – Слушайся и молчи.

      – Порцгейм,