Дочь императора. Альфред де Бре

да… да, – пробормотал видимо смущенный Иеклейн. – К чему эти расспросы?

      Конрад посмотрел на него подозрительно.

      – Да так, – отвечал он наконец. – Впрочем, я не за тем пришел сюда, чтобы толковать о таких пустяках. Выслушай меня: теперь кое-кто из наших, из наших главных начальников, собрались у Вильгельма.

      – У Фридриха Вильгельма?

      – Да, ведь его дом рядом с твоим. Мы рассчитывали собраться у тебя, но я вижу, что об этом и толковать нечего. Братья хотят поговорить с тобой и узнать, какую молодежь ты навербовал.

      – Сегодня я не могу отлучиться… Завтра…

      – Завтра мы все разойдемся и будем продолжать свое дело.

      – Я совершенно окончил свое, – сказал Иеклейн, – вся наша молодежь готова восстать со мной.

      – Так иди.

      – Приду потом!

      – Я забыл сказать, что Сара хочет что-то сообщить тебе о том, что тебе, кажется, дороже свободы родины!

      – Что такое?

      – Чего же ты покраснел? Значит, догадался?

      – Стало быть, и черная колдунья тоже вернулась?

      – Да, уже дня три. Узнав от Вильгельма, что ты ожидаешь госпожу фон Гейерсберг и прекрасную Маргариту, она сказала, что хочет немедленно переговорить с тобой. Кажется, твой соперник вернулся.

      – Мой соперник! – вскричал Иеклейн, и глаза его засверкали. – Мой соперник!

      – О, дурак, дурак! – проворчал крестьянин. – Хочет любить благородную барышню и удивляется, что у него нашелся соперник!

      – Кто тебе сказал, что я люблю благородную барышню? Это ложь!

      – Ложь? Так, стало быть, ты изучать архитектуру ходишь около замка и беспрестанно носишь хозяйке самую лучшую рыбу, самую вкусную дичь и самые сочные плоды в долине?

      – Это моя кузина Марианна посылает благородным дамам подарки, в знак признательности за их доброту к ней.

      – Не она ли также просит тебя относить эти подарки? Ах, бедная, бедная Марианна, а как она тебя любит!

      – Довольно! – резко прервал трактирщик. – Не люблю я, чтобы совались в мои дела, и если б не ты, а кто другой вздумал говорить так…

      – Так что?

      – Я бы убил его, – отвечал Иеклейн глухим голосом. – Да, убил бы! Есть минуты, когда убил бы родного брата, если бы он мог залезть в мою душу… Я знаю, что ты скромен и умеешь давать хорошие советы, Конрад, но ты слишком любишь трунить. Если хочешь, чтобы мы остались друзьями, не говори со мной об известном предмете, не то, клянусь тебе всеми дьяволами преисподней, ты дорого поплатишься за свои слова!

      – Пойдешь ты со мной или нет? – спросил Конрад спокойно.

      – Кто тебе сказал, что я шляюсь около замка?

      – Сара.

      – Почем она знает?

      – Мало ли что она знает!

      – Она мне скажет, – сказал Иеклейн, взявшись за шляпу и заткнув за свой кожаный пояс охотничий нож.

      – Куда же ты? – спросила Марианна, удивленная, что он уходит в то время, когда гости должны приехать.

      – Я ухожу на минуту с ним. Через четверть часа я буду здесь.

      – Несчастная