Летающая Тэкла. Елена Хаецкая

из своего укрытия.

      – Прекрасный обед, – похвалил Альбин.

      Линкест безмолвно закрыл глаза и залился слезами. Кончик его длинного острого носа ужасно покраснел.

      – Чтобы я ни сделал, все невпопад! – огорчился Альбин. – Прости меня, Линкест, если по незнанию я расстроил тебя!

      Слезы потекли еще обильнее, хотя секунду назад казалось, что это невозможно. Наконец Линкест схватил себя за щеки и бросился бежать.

      Альбин теперь и сам едва не плакал.

      – Что я сказал? – повторял он. – Что я сказал неправильно?

      – Линкест очень чувствительный, – объяснила Тэкла немного снисходительным тоном. – Чужая доброта трогает его до глубины души, а от грубого слова он по нескольку дней хворает… К тому же, он никогда прежде не видел патриция. Удивительно еще, как он не потерял сознания, когда ты с ним заговорил.

      Альбин нахмурился, побарабанил по столу пальцами.

      Невесомые прислужницы Тэклы быстренько собирали со стола. От их рук исходил сильный и сладкий пивной запах.

      – А пиво тоже хорошее, – сообщил один из оруженосцев Альбина громким шепотом. – Кх! Кх! Надеюсь, это никого не уронит в обморок.

      «Здесь дерутся, – снова оживился в сознании своих братьев карлик-наблюдатель. – Арридей вырвал у Эфиппа клок бороды и назвал его летальным мутантом».

      – Ничего сложного здесь нет, – принялась растолковывать Тэкла Альбину Антонину. – Ты патриций, соль земли, ось мироздания, образ Ангельский. Так?

      – Теологически – да, – согласился Альбин. – Однако подтверждать сие надлежит ежечасно, каждым шагом и словом. Боюсь, я слишком часто ошибаюсь и совершаю недостойные поступки. Вот почему меня так огорчает, когда из-за меня печалятся другие.

      – Ха! Другие! – резко выкрикнула Тэкла и взмыла над столом, а затем медленно, сминая платье в причудливые лепестки-складки, уселась обратно. – Слушай-ка меня, молодой господин! Ты видел Аристандра?

      – Кто это? – Альбин чувствовал себя окончательно сбитым с толку.

      – Эталон! Статуя!

      – Видел…

      – А теперь скажи мне, разве твои показатели не отличаются от показателей Аристандра?

      – Но ведь он… немолодой… Просто – толстый!

      – Ха и еще раз ха-ха! Все индексы в нашей общине высчитываются сравнительно с аристандровым эталоном. Понимаешь? Ты только подумай, Антонин, только попытайся вникнуть в происходящее – и будешь смеяться, как я! Видел моих рабов? Этих ребят никто не хотел брать под патронаж! Их едва не изгнали за пределы обитаемого мира – как безнадежных, хотя, насколько мне известно, они даже насморком почти не болеют… И все из-за индекса! Они тощие! Брюхо отсутствует, показатели 36А и 36Б как ниточка…

      – Какие показатели? – переспросил Антонин.

      – Бицепсы! – Тэкла похлопала себя по руке повыше локтя.

      – А ты? – осторожно спросил Альбин.

      – Что? – осведомилась Тэкла и опустила подбородок на сжатые кулачки.

      – Ну… мне не показалось, чтобы