Полное собрание сочинений: В 4-х т. Т. 2. Литературно-критические статьи, художественные произведения и собрание русских народных духовных стихов / Сост., научн. ред. и коммент. А. Ф. Малышевского. И. В. Киреевский

в этом отношении поэтом-образцом не для одной России.

      Но сия наружная особенность стихов Языкова потому только и могла развиться до такой степени совершенства, что она, как мы уже заметили, служит необходимым выражением внутренней особенности его поэзии. Это не просто тело, в которое вдохнули душу, но душа, которая приняла очевидность тела.

      Любопытно наблюдать, читая Языкова, как господствующее направление его поэзии оставляет следы свои на каждом чувстве поэта и как все предметы, его окружающие, отзываются ему тем же отголоском. Я не представляю примеров потому, что для этого надобно бы было переписать все собрание его стихотворений; напомню только выражение того чувства, которое всего чаще воспевается поэтами и потому всего яснее может показать их особенность:

      А вы, певца внимательные други,

      Товарищи, – как думаете вы?

      Для вас я пел немецкие досуги,

      Спесивый хмель ученой головы

      И праздник тот, шумящий ежегодно,

      Там у пруда, на бархате лугов,

      Где обогнул залив голубоводный

      Зеленый скат лесистых берегов? —

      Луна взошла, древа благоухали,

      Зефир весны струил ночную тень,

      Костер пылал – мы долго пировали

      И, бурные, приветствовали день!

      Товарищи! не правда ли? на пире

      Не рознил вас лирический поэт?

      А этот пир не наобум воспет,

      И вы моей порадовались лире!..

      Нет, не для вас! – Она меня хвалила,

      Ей нравились разгульный мой венок,

      И младости заносчивая сила,

      И пламенных восторгов кипяток.

      Когда она игривыми мечтами,

      Радушная, преследовала их,

      Когда она, веселыми устами,

      Мой счастливый произносила стих —

      Торжественна, полна очарованья,

      Свежа, и где была душа моя!

      О, прочь мои грядущие созданья,

      О, горе мне, когда забуду я

      Огонь ее приветливого взора,

      И на челе избыток стройных дум,

      И сладкий звук речей, и светлый ум

      В лиющемся кристалле разговора.

      Ее уж нет! Все было в ней прекрасно!

      И тайна в ней великая жила,

      Что юношу стремило самовластно

      На видный путь и чистые дела;

      Он чувствовал: возвышенные блага

      Есть на земле! – Есть целый мир труда

      И в нем – надежд и помыслов отвага

      И бытие привольное всегда!

      Блажен, кого любовь ее ласкала,

      Кто пел ее под небом лучших лет…

      Она всего поэта понимала —

      И горд, и тих, и трепетен поэт

      Ей приносил свое боготворенье;

      И радостно, во имя божества,

      Сбирались в хор созвучные слова!

      Как фимиам, горело вдохновенье![154]

      Не знаю, успел ли я выразить ясно мои мысли, говоря о господствующем направлении Языкова, но если я был

154

И. В. Киреевский приводит стихотворение Н. Языкова «Воспоминание об А. А. Воейковой» (1831). – Сост.