Наследник чемпиона. Сергей Зверев

этого делать – воспитанный блатной школой российских зон характер велел никогда не интересоваться чужими делами, но любопытство взяло верх.

      Амбалы по-прежнему сидели боком друг к другу, шатали взглядами стулья в зале и крутили в руках предметы. У одного в ладони блестела связка ключей, по брелоку на которой Мартынов быстро вычислил марку машины – «Лексус», а второй ключей не имел. Он с ловкостью фокусника крутил в мощной пятерне тройку небольших стальных шариков. Движения были настолько молниеносны, что не было слышно ни одного металлического звука.

      Выводы появлялись один за другим и наматывались на понимание, как веревка на локоть. Нервничают. Смотреть такими стеклянными глазами на толпу и, одновременно, вращать в руке шары – признак чрезвычайной сдержанности. Второй перебрасывал на пальцах ключи. И перебрасывал, и перебрасывал… И смотрел точно таким же взглядом в зал. Нервничают, но держатся.

      Это не быки, это серьезные люди.

      Котлета доедена. Разговор вышел на новый уровень.

      – Что делать будем?

      – Сидеть.

      – Смешно сказал. Сейчас, или вообще?

      – У Зверобоя шифер посыпался. После Большого он теперь на меня «мошну» вешать начинает. Типа, это я к москвичам дорогу пробивал. Да этот еще, Метла… Сука страшная. Вчера звонил, спрашивал, когда я в последний раз Захара видел.

      – И что ты сказал?

      – Неделю назад, говорю, в кабаке встретились.

      – Да-а-а… Метла – это серьезно. Второй год кружит.

      Мартынов решился. Подтянув левый рукав так, чтобы были видны пять точек на запястье, он громко забулькал мартини в пустом стакане и, как бы между прочим, поинтересовался:

      – Браты, может, вы мне поможете?

      – А?

      Заметив зоновский «партак», один из страдальцев слегка размяк и повторил:

      – А?

      – Я издалека, – направил мысли собеседников Мартынов. – Парня одного ищу.

      Они еще раз, только теперь уже более тщательно, рассмотрели незнакомца. По их подсчетам, все было нормально: костюм на пять милицейских зарплат – значит, не «мусор». «Партак», значит, при понятиях. Если соединить все вместе, то получается очень прилично и даже авторитетно. Если бы еще не эта стрижка… Малопонятная, честно сказать, стрижка. Блатной себя так не взлохматит, а фраер под стильного косить не станет. Если бы не кулаки пудовые да взгляд уверенный, можно было даже предположить, что «голубок»… Однако, свалив все в кучу, двое собеседников твердо уверились в том, что мужик при деле и авторитете. Вероятно даже, при большом авторитете, если позволяет себе носить на голове мелированное сорочье гнездо.

      – А как фамилия?

      – Мальков.

      – А имя?

      – Артур.

      – Высокий?

      – Не очень, – быстро нашел правильный ответ Андрей Петрович.

      – Он на «двенашке» ездит? Или на сером «Опеле»?

      – Возможно.

      – Не, не знаю, – уверенно заявил тот, что с шарами.

      – А низкого Артура Малькова знаешь?

      – И низкого не знаю.

      – А на «Опеле» разве