История моего камня. Сергей Петрович Конюхов

досматривал  его вещи, висящие в шкафу: шинель, парадный китель, другую одежду. В кармане кителя я нащупал что-то твердое, вроде, какой-то камень или орех, завернутый в тряпицу. Я уже хотел было достать этот кулек наружу, как вдруг он торкнулся в моей ладони. Знаешь, как голубица, когда возьмешь ее в руки. Ты когда-нибудь держал голубя? – дед посмотрел на меня.

      – Нет. – Я отрицательно замотал головой.

      – Ну, это не важно. Просто тогда у меня сразу же возникло непреодолимое желание завладеть этим предметом. Как и зачем – мне неведомо. Просто, то, что сейчас было зажато в моем кулаке, должно стать моим. И все! У меня аж задрожало все внутри. Я незаметно переложил тряпицу в карман брюк и продолжил осмотр. А брюки у нас тогда были широкие – галифе, там, в кармане можно было танк спрятать, не то, что какой-то платок.

      – До этого дня я, да и все мои товарищи были на хорошем счету – кристально честными. Никому и в голову не могло придти ничего подобного. Да и страх был, конечно. Это был очень серьезный проступок – сокрытие вещественных доказательств. Но, здесь-то было большее – настоящее преступление, хищение в момент исполнения служебного долга. Если бы узнали, меня упекли вместе с этим генералом, а то и похуже.

         Но во мне уже что-то пробудилось. Как будто черт в меня вселился и нашептывал мне в голове: «Не бойся, Коленька. Все обойдется. Наденька станет твоей благодаря этой находке.

      – Наденька? Кто это? – Я попытался вступить в разговор. До сих пор я слушал его, не перебивая.

      – Сейчас, сейчас, не спеши. Все расскажу, – дед глубоко вздохнул. Лицо его раскраснелось.

      – Так вот, Николай! Была у меня в те годы любовь. Наденька. Надежда. Хрупкая, милая девушка. Мы с ней жили по соседству. Всякий раз, когда вспоминаю ее образ, во мне пробуждается гнетущая тоска, от того, что вся моя жизнь могла сложиться по-другому, согласись она встречаться со мной.

         Я пытался ухаживать за ней, на свидания приглашал. Но, все безуспешно. Она была слишком обижена на нашу власть. А для меня другой власти нет и быть не могло. Родители у нее были из благородных. Жила она с матерью. Та учительницей работала в школе. А отец ее где-то сгинул еще в гражданскую войну. Она и раньше игнорировала мои знаки внимания. Ну а как узнала, что я поступил в училище, сразу же пресекла все малейшие ухаживания.

         «Я не стану встречаться с тобой, Коленька! Неужели ты думаешь, что у нас будет что-то общее?! Лучше я умру, чем стану женой красного командира. Никогда! Ты слышишь? Никогда я не прощу их за то, что они сделали с моим отцом и нашей семьей».

      – Вот такая была гордая и решительная девушка. Воистину из благородных. И эта ее недоступность делала мою любовь, мою страсть, еще сильней и безумней. Иногда мне в голову приходили фантастические, дикие мысли. Думал выкрасть ее из дома, увезти из Москвы куда-нибудь в лес, и жить там вдвоем: брать ее силой, пока не образумиться и не полюбит меня хоть немножечко. В общем, сумасшествие какое-то.

      Дедушка посмотрел на меня.

      – Что Коленька, не ожидал услышать