Возьми его, девочка!. Татьяна Воронцова

образом. Это не я придумал. Я всего лишь запомнил и повторил. Эта мысль показалась мне интересной.

      – Иными словами…

      – Не жена мэра делает его мэром, дорогая мадам главнокомандующий, а мэр сам становится в состоянии сделать себя мэром рядом с такой женщиной.

      – Итак, опять требования предъявляются исключительно к женщине.

      Алекс рассерженно фыркнул. Закрыл глаза. Открыл и сделал фамильярный жест рукой, будто выпроваживая ее из комнаты.

      – Требования? Только одно! Быть заодно с мужчиной, которого сама же выбрала. Все, я выдохся. Ступай, дочь моя, и впредь не греши.

      В первом часу ночи Вера вышла по своему обыкновению из спальни, чтобы проверить, заперта ли входная дверь, перемыта ли посуда, уложены ли детки, и увидела тусклую полоску света под дверью библиотеки. Алекс?.. Разобравшись с телевизионным кабелем, он удалился в их с Ариной комнату и не появлялся до ужина, а после ужина Вере было уже не до него, потому что Данила завалил контрольную по алгебре, и пришлось звонить этой швабре Галине Ферапонтовне, чтобы она разрешила переписать работу на следующей неделе. Потом Арина устроила скандал из-за своего финского шампуня, дескать, кто-то пользовался им без ее разрешения. Потом…

      Вера заглянула в комнату сына и обнаружила, что постель пуста. Так это он заседает там, в библиотеке? Раньше-то чтением не особо увлекался, все больше гоблинов по монитору гонял. Стараясь ступать неслышно по скрипучему паркету и не совсем понимая, зачем нужна осторожность, она вернулась назад и уже тронула пальцами дверную ручку, собираясь положить конец этому вопиющему безобразию, как вдруг изнутри до нее донесся негромкий низкий голос – голос Алекса.

      Так они оба там. Вот в чем дело. Но в чем собственно дело, она не могла объяснить даже себе самой. Слегка надавить на ручку… легче, мягче, нежнее…

      Прикусив от волнения нижнюю губу, Вера толкнула дверь и замерла, приложив ухо к образовавшейся щели.

* * *

      Осторожно ступая по серым камням, Рэй машинально взялся за перила и тут же отпрянул. По тыльной стороне ладони словно прошлись наждачной бумагой. Но там же бездонная пропасть, завывающий сотнями голосов черный провал, пустота… чье-то лицо, сотканное из тумана… Значит, не только пустота?

      Нэйджел мигом оказался между ним и парапетом. Его сощуренные серые глаза прошлись по фигуре Рэя.

      – Что?

      Тот поднял руку, осмотрел. Ничего. Но саднит, как ошпаренная. Тщательно подбирая слова, он рассказал Нэйджелу о происшедшем.

      – Ты разглядел черты лица?

      – Все произошло слишком быстро. Крючковатый нос, выступающий подбородок, клочья седых волос. Больше ничего.

      – Он предупреждал меня, – пробормотал Нэйджел.

      И покачал головой в ответ на какие-то свои мысли.

      – Кто? – осмелился спросить Рэй.

      – Нессарх. – Нэйджел взглянул на него в упор. – О чем ты думал непосредственно перед этим? Ты помнишь?

      – Да. Ты рассказывал