Возьми его, девочка!. Татьяна Воронцова

тебя?

      – Нет. Что было дальше?

      – Между разрубленными частями змеи прошла женщина. Незнакомая женщина. Я никогда ее не видел.

      – Она похожа на твою мать?

      Рэй позволил себе еле заметную усмешку.

      – Ни одна женщина не похожа на мою мать, – ответил он с ноткой гордости. – Так говорит Нэйджел. Так считаю и я.

      Впервые за все время он услышал тихий смех.

      – Ты хорошо сказал, мальчик. Но видел ли ты кого-нибудь, кто напоминает эту женщину из сна?

      Он немного подумал.

      – Да, господин.

      И пристыженно умолк.

      – В чем дело?

      – Это глупо. Но если ты настаиваешь, я скажу. Ее напоминает одна маленькая девочка. Совсем маленькая, ей не больше семи лет. – Он вздохнул и закончил: – Это сестра моей подруги Туирен, ты ее знаешь.

      – Я знаю Туирен, дочь Анаис, – подтвердил Нессарх. – Но малышку не видел уже давно. Как ее зовут?

      – Азира, господин.

      Нессарх вернулся в кресло. Для этого ему пришлось сделать шаг назад, и Рэй, ничего не видя, каким-то непривычным образом уловил движение его сильного гибкого тела в темноте, ощутил на лице холодное дуновение, как будто кто-то быстро взмахнул рукой прямо перед его носом.

      Он зажмурился. Снова открыл глаза. И услышал шепот Нессарха:

      – Ты начинаешь видеть меня.

      – Мой господин?..

      – Ты начинаешь видеть не глазами. – Он помолчал. – Так и должно быть. За этим ты и приходишь. Именно этому я тебя и учу.

      С тех пор Рэй мог думать только об Нессархе. Как он здесь оказался? Молод он или стар? «Он болен», – сказала Сейзмире, его мать. Только и всего. Но не всякий человек, заболев, хоронит себя заживо в заброшенных коридорах и полуобвалившихся шахтах Дзартушти, куда без провожатого не сунется ни один воин-рахамит, за исключением вождей яхада.

      Тем самым внутренним зрением, каким обладал всегда и которое заметно отличало его от остальных юношей и девушек его возраста, он видел, что Сейзмире знает больше, чем говорит. Но сколько бы раз он не подступал к ней с расспросами, ответ был один: молчание. И предостерегающее поблескивание холодных голубых глаз.

      Да, он верно сказал: ни одна женщина не похожа на его мать. И вообще, людей с европейской внешностью в городе немного. Рэй помнил, что раньше, до того как Нэйджел привез их сюда, у матери было другое имя. Но когда они впервые предстали перед Большим Советом, она назвалась Сейзмире, и с тех пор все зовут ее только так.

      – Это имя мне дали индейцы, – пояснила она своему девятилетнему сыну, – много лет назад.

      – Что оно означает? – спросил Рэй, к тому времени уже твердо усвоивший, что каждое имя что-нибудь да означает.

      – Плачущая Без Слез.

      Когда-то давно они жили на маленькой ферме посреди залитых солнцем прерий, а теперь живут здесь, в этом загадочном, невообразимо древнем, но продолжающем постепенно разрастаться подземном городе, который