Окно в Полночь. Дарья Гущина

– что оно сломается сразу после каникул. Кресло же пока упорно «жило», а стоявшая на кону бутылка коньяка с каждым днем уплывала от меня все дальше. Впрочем, до Нового года еще почти две недели, и чем черт не шутит…

      Не обратив внимания на наши взгляды, Игорь включил компьютер и принялся разбирать кофр, выгружая на стол аппаратуру. Мы с другом снова переглянулись и занялись каждый своим. Впрочем, сосредоточиться на работе не получалось – редакционный народ прорвало. Журналисты приходили один за другим, а из их кабинета доносились то удивленные восклицания, то споры, то хохот. Водитель Санька, прибежав с мороза, юркнул за свой стол и оттуда заговорил с Игорем о жутких холодах и утренней возне с отмерзающей машиной.

      Я заткнула уши в тщетных попытках сосредоточиться. Всего нас в кабинете сидело четверо. Мы с Валиком стол к столу в одном углу, Санька – другом, Игорь – в противоположном ему. Фотограф давно мечтал перебраться к журналистам в их «клоаку», чтобы не мозолить глаза шефу, но там не было свободных мест. Что, впрочем, не мешало ему переговариваться с журналистами через кабинет. Как, например, сейчас. Он оживленно спорил с Анютой, выглядывающей из-за двери, шеф отчитывал Саньку, перекрикивая бас Игорька, Валик что-то бубнил себе под нос… Обстановка накалялась с каждой минутой, пока…

      – ТИХО!

      Игорь подпрыгнул вместе с креслом, взгляды присутствующих метнулись ко мне, и в кабинете наступила тишина, лишь тихо булькал кулер. Даже из «клоаки» не доносилось ни звука. Я удовлетворенно улыбнулась:

      – Так-то лучше. Не работаете сами – не мешайте другим!

      И снова сосредоточилась на тексте. Ребята, пошушукавшись из вредности, тоже занялись своими делами. И все – как обычно. Понедельник, первый рабочий день, полный хлопот по подготовке номера, новостей и их обсуждения, вот только… На душе неуютно и беспокойно. Закрывая очередной файл, я поймала себя на странной мысли. Сегодня что-то произойдет. В полнолуние со мной всегда творились непонятные вещи, а сегодня – как раз оно, последнее полнолуние уходящего года плюс зимнее солнцестояние, словом… Черт. Что-то не хочу я этого «чего-то»…

      – Вась, пойдем обедать?

      – А? – я отвлеклась от текста. – Куда? Нет, не пойду.

      – Почему? – Валик уже полез в шкаф за пуховиком. – Опять худеешь?

      – Да вот еще! – я фыркнула. – Нет, все проще. На улице минус сорок.

      – Не минус сорок, а всего лишь минус тридцать семь, – поправил он бодро. – Подумаешь, мороз! Нормальная сибирская зима.

      От одного лишь упоминания температуры за бортом я до носа натянула шарф и молча покачала головой – не пойду, и все тут.

      Валик пожал плечами:

      – Хорошо, один схожу. Чего тебе купить?

      – Без разницы, – я посмотрела на него с обожанием. – Я уже говорила, какое ты чудо?

      – Говорила, – добродушно улыбнулся он. – В пятницу. Ладно, не скучай.

      Я проводила его влюбленным взглядом. Мы с ним из одной песочницы. И в детсад – в одну группу, в школу – за одну парту, в университет – на соседние факультеты. И на работу – друг напротив друга. Он меня