Операция XX. Максим Пономарев

остался незавершенным, он открыл вторую его часть и прочитал: «Женская реформа». Он невольно содрогнулся и уставился на изображение железных ворот. Это был тот отрывок, в котором было запрещено что-то менять. Учитель должен был прочитать текст учебника, не отклоняясь от него ни на одно слово. Мартину никогда не нравились такие ограничения. Он был творческим человеком и везде находил свой уникальный подход. Это была одна из причин, почему данная тема была самой его нелюбимой во всем школьном курсе истории.

      Он начал читать вторую часть параграфа, забыв про остывший кофе, как вдруг раздался звонок, который выдернул Мартина из власти белых страниц. Он встал, подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Льюис. На его губах можно было прочитать едва заметную улыбку, словно предвкушающую наслаждение от чего-то, что вот-вот должно произойти. Он был похож на довольного собой человека, который придумал безупречный план и с нетерпением ждал подходящего момента, чтобы привести его в исполнение. Это был упитанный мужчина примерно одного роста с Мартином, но старше его на три года. Он был одет в бордовый замызганный свитер и старые джинсы. На ногах блестели черные туфли. Трехдневная щетина пробивалась через толстый слой кожи, а черные короткие волосы были самой невзрачной его деталью, ведь такую стрижку носила добрая половина Лондона.

      – Привет, Мартин! Принимаешь гостей?

      Мартин ничего не ответил, так как личный визит старым другом его квартиры был настолько редким явлением, что он не сумел вовремя подобрать слова.

      Не дожидаясь приглашения, Льюис молча вошел внутрь и огляделся.

      – Ну и ну! Черт знает когда был у тебя последний раз, но вижу, что с тех пор так ничего и не изменилось.

      Не обращая внимания на Мартина, он прошел в спальню и, не разуваясь, улегся на кровать, скрестив ноги у ее полога. Мартин медленно прошел за ним и присел на стул, на котором сидел еще минуту назад.

      – Какими судьбами тебя сюда занесло, Льюис? Ты по делу или просто поболтать?

      В ответ на это Льюис усмехнулся и ответил:

      – И то, и другое. В четверг вечером играет «Саут-Херрингтон», а у нас с парнями как раз завалялся лишний билет. Пойдешь с нами?

      – К сожалению, не могу. В четверг у меня много работы, – отказался Мартин. Он редко выбирался из дома куда-то, кроме работы, а согласился пойти в бар в воскресенье только потому, что надеялся, что это поможет ему справиться с гнетущим чувством тревоги и напряжения, источник которых он был не в силах найти. Он еще вчера понял, что это не помогло, и, разочаровавшись в такой форме проведения досуга, не возлагал надежд на футбол.