Собрание сочинений. Том 8. Евгений Евтушенко

всей большой страны —

      только клочья карты.

      Где из гипса пионер,

      Аленушка на пёнышке?

      Школу,

                  как СССР,

      увели по бревнышку.

      Лишь всего одна стена,

      выходящая в наш двор,

      глазом выбитым окна

      на меня глядит в упор.

      В этот глаз,

                         в этот лаз

      я выпрыгивал не раз.

      Непутевый и путевый

      прыгнешь —

                           хоть пляши,

                                               хоть пой,

      хоть с губы,

                          такой бедовой

      целый мир засыпь

                                     кедровой

      размедовой скорлупой!

      В этот глаз,

                         в этот лаз

      погляжу на прежних нас.

      В детство проберусь ползком

      хоть одним глазком!

      Все, что было, снесено,

      но до нынешнего дня

      живо школьное окно,

      выходящее в меня.

      Я в соплях.

                         Я тощий шкет.

      Я, как чистый лист, —

      то ли вор,

                      то ли поэт,

      то ли футболист.

      Мы кусаем промокашки.

      Очень хочется нам есть,

      но суем в невыливашки

      перья «86».

      Не одна у нас Россия —

      целый СССР.

      Лишь бы Гитлера разбили —

      сразу сало будет всем!

      Вы смеетесь?

                            Воля ваша…

      Ни в какую нашу грязь

      память, как невыливашка,

      не сдалась,

                        не пролилась.

      Мы не ищем счастья в сале —

      это ведь холестерин,

      а свои несчастья сами

      мы умело мастерим.

      Как в сугробищах,

                                     в стыдобищах

      вся страна,

                         но на урок

      созывает,

      как воробушек,

                                вновь порхающий звонок.

      Вновь я там —

      худей опенышка,

      чистая рубашечка,

      а в руках богатство —

                                          перышко

      и невыливашечка!

Станция Зима, июнь 1994

      Стыды

      Вся страна сейчас в угоне,

      как в блатных руках такси.

      От стыда к стыду другому —

      вся история Руси.

      Как Россия подзастряла —

      ни туды и ни сюды.

      Вместо стройматериала —

      лишь стыды, стыды, стыды.

      Стыд похмельно держит скипетр —

      он на троне не седок,

      и его, наверно, скинет

      ловкий новенький стыдок.

      Русский выбор – выбор между

      двух тарелок тухлых шей,

      между большей или меньшей,

      но опять стыдобищей.

      Жизнь – нища или шикарна,

      обесстыженная вся.

      От стыда вся наша карта

      так