Таисия, или Кукла московская. Лидия Петровна Будрик

свалиться в воду. Увлеченные своей игрой, они не заметили, что с противоположной стороны берега с трудом передвигалась пожилая женщина. Когда они ее увидели, то было поздно, мост расшатался так сильно, что его невозможно было остановить, и нужно было время, чтобы он успокоился и пришел в спокойное состояние.

      Подойдя ближе, старушка с упреком стала их отчитывать:

      – Ладно она девчонка, а вы взрослый человек, а хуже маленького дитяти! Чуть в реку не свалили старую бабку!

      – Простите нас, пожалуйста! – стал извиняться Саша. – Мы вас не заметили, правда-правда!

      – Да, где уж тут заметить! Одна любовь в голове! – грубо ответила женщина и пошла мимо них дальше.

      Проводив ее виноватым взглядом, Борзунов взглянул на Таисию и тихо спросил:

      – Может, у нас и вправду с тобой любовь?

      – Саш, – с упреком посмотрела на него девушка и отвела взгляд в сторону, – опять ты за свое… Давай потом поговорим на эту тему.

      – Ты заметила, как нам с тобой легко и хорошо вместе? И в жизни будет так же.

      – Все это уйдет, как только мы переступим эту черту. Я не хочу терять этих чистых отношений. Потом мы поссоримся, а со временем разбежимся.

      – Откуда такие мрачные прогнозы?

      – Я пока не готова к другим отношениям, – тихо говорила Тася, глядя на воду. – Боюсь, что потом я останусь совсем одна.

      Он засмотрелся на нее, а сам уверенно пообещал:

      – Я все сделаю, чтобы мы не ссорились.

      – Пожалуйста! – попросила она и вздохнула.

      Они стояли совсем рядом, эта девчонка сводила его с ума. Он любил ее какой-то особенной неземной любовью, знал про неё всё и очень дорожил этими отношениями. И готов был ждать сколько угодно, лишь бы потом она была его женщиной, его верной и надежной спутницей.

      Пара долго гуляла по берегу, рассматривая окрестности и любуясь красотой природы.

      Река бурно несла свои воды вниз по течению, и только у Тихой заводи было спокойно и тихо.

      Ярко светило солнце над головой. Дул легкий весенний ветерок. Кругом ни души. И только звонкий соловей насвистывал в кустах, давая понять, что они тут не одни.

      Тася остановилась и прислушалась, стараясь понять, откуда доносилась трель этой чудной птахи. Она шагнула в ивняк и увидела там соловья.

      Но птичка мгновенно умолкла, резко вспорхнула и улетела ближе к воде, усевшись на другой куст.

      – Ну вот, спугнула, – с грустью проговорила она и пошла обратно.

      Но пичуга снова расщебеталась, перелетая с ветки на ветку, словно хотела прогнать их, оповещая парочке, что это её место и её пространство.

      – Волнуется! Наверное, птенцов выводит, – тихо шепнул Саша.

      – Не будем их тревожить, – тихим голосом ответила Тая, и они пошли дальше.

      Домой они вернулась ближе к обеду. Аким еще спал. Александр Викторович понимал, что скоро надо будет уезжать, и его сердце заныло таской и нескончаемой печалью. Но вида мужчина не подал, не любил ныть и ждать, что его пожалеют и утешат. Он сильный, а сильные умеют