.

Да первое, что в голову пришло, и сказал. Поправляться не буду.

      – Мне так показалось. Было в ней что-то английское.

      – Леди, значит, – повторила в некоторой задумчивости. – У твоей смерти английское лицо…

      Если бы только такое! В виденном мной будущем оно еще и немецкое, австрийское, румынское, итальянское – разное. И это не считая прочей швали. А тут всего-то делов – англичанка гадит. Естественное состояние, она разве когда-то умела иначе? Ничего, вот ужо Платов доберется до Индии, возглавив национально-освободительную войну угнетенных индусских ширнармасс против британского колониализма, мало не покажется. Арестованные в русских портах корабли – еще цветочки…

      – Ваше Императорское Величество!

      Ну нельзя так орать над ухом, когда я кушаю. Заикой стану или, более того, подавлюсь, и осиротеет держава.

      – Чего тебе, прапорщик?

      Офицер из вновь произведенных лейб-кампанцев щелкнул каблуками башмаков:

      – Там это… – запинается, не зная, как объяснить. – Александр Павлович спрашивают дозволения войти. Попрощаться хотят.

      – Зови.

      Вот и очередная семейная сцена назревает, с теми же действующими лицами, но без посторонних.

      – Ты был с ним суров. – Мария Федоровна ни единым словом не упоминает об устроенной в защиту старшего сына истерике. – Не жалко родную кровь?

      Сказать – не, не жалко, и что только армия сможет сделать из него человека? Не поймет и обидится.

      – Так нужно, душа моя. Запах пороха быстро выветрит из головы вольтерьянскую дурь, а звон шпаг и пушечный грохот вообще несовместимы с бредовыми идеями господина Руссо.

      Александр вошел и остановился на пороге, то ли ожидая особого приглашения, то ли демонстрируя покорность воле отца-самодура, то ли оценивая эффект, произведенный новым нарядом. По мне, так нормально смотрится. Может, и самому переодеться во что-нибудь казацкое? Мягкие сапоги вместо говнодавов с голенищами выше колен, широкие шаровары… точно, а то из-за натертых лосинами ляжек хожу враскорячку. Кафтанчик тоже ничего, только серебряные пуговицы заменить костяными, чтобы снайперы… Ах да, откуда здесь снайперы!

      – А ну, поворотись, сынку, какая смешная на тебе свитка!

      Сын захлопал глазами. Видимо, готовился ко всему, вплоть до разноса по поводу отсутствующего парика с буклями, но не насмешки. Мальчишка, хоть и давно женатый, все хочется убедить родителей в способности принимать самостоятельные решения. Одобрительно хлопаю его по плечу, для чего пришлось встать из-за стола и привстать на цыпочки:

      – Орел, мать твою! Машенька, это не тебе. С чем явился?

      – Вот, Ваше…

      – Титулование для парадов оставь. Ну?

      Протягивает сложенный вчетверо лист бумаги:

      – Прожект арестантского батальона, государь.

      – Штрафного, Сашка, штрафного! – и объясняю уже помягче: – Мы же людям даем возможность искупить, так? И зачем им потом всю жизнь носить титул арестанта?

      – Но позвольте… – вскидывает белобрысую голову.

      – Не позволю! – Пробегаю глазами бумагу. – Зачем тебе старые