Ангел на плече. Константин Викторович Семёнов

выполнял, – ответил парень с набитым ртом.

      – Что за предсказание? – мне стало интересно.

      – Почитай как недели две назад, – с трудом проглотив и вытирая рот рукавом рубахи, начал Никита. – Мимо деревни нашей торговцы проходили, но у нас мало кто останавливается, все дальше на Климовский хутор идут. У него там и переночевать можно и харчеваться.

      – Ты мелкие подробности можешь опустить, – поправил я паренька, поняв, что рассказ может растянуться до полудня.

      – Как скажете господин, – кивнул он в знак согласия и отложил наполовину съеденный завертон. – Так вот с торговцами этими старик один был, дряхлый, сам весь в лохмотьях, а с ним конь красоты не виданной. – Парнишка кивнул на стреноженного коня.

      И как это я про лошадь то забыл. Обернулся и медленно пару раз кивнул, подтверждая правоту слов Никиты. Поднявшееся солнце позволило в полной мере оценить животное.

      Вороной масти, черный как вороново крыло. Животное было мощным, но в то же время грациозным. Высотой около двух метров в холке с сухим телосложением. Широколобая голова с выразительными глазами и маленькие уши. Шея мягко изгибающаяся, длинная прямая спина, широкий круп и длинные мясистые ноги. В нем сочетались гармония утонченного тела и развитая мускулатура.

      – Господин, так и вот, кузнец наш, – заговорил Никита, оторвав меня от созерцания шедевра животного мира, – как коня то увидал, пристал к старику, продай и все тут. Дед, конечно, покочевряжился малость, а потом и говорит. Что коня он этого значит, в Лужки и вел потому, как скоро новый господин с неба придет. Вот ему этот конь и предназначен. Все посмеялись, но коня кузнец получил. Только вот никто вороному не указ. Кузнецу три ребра сломал, когда тот на него вожжами замахнулся. – Парнишка ласково посмотрел на коня и продолжил, – вот тут деревенские к моему тяти и пришли с просьбой. Возьми Фрол ты зверюгу этого, из деревни супостат не уходит, и слушать никого не слушает. Глядишь, скоро всех перекалечит. Ну, делать нечего, батя то сейчас вместо головы деревенского, забрал красавца этого на наш двор. А старый голова пропал около месяца назад. Причем дело какое-то темное, мужики поговаривают…

      – Стой Никита, – перебил я мальчонку, его опять понесло в сторону. – Про пропавшего старосту потом, давай про вороного.

      – А ну ладно, как скажешь господин, – он смешно шмыгнул и вытер нос рукавом. – Так вот, как его к нам на двор привели, он никого к себе не пускает. Окромя меня. – Тут парень сделал небольшую паузу, подчеркивая передо мною важность этого момента, довольно улыбаясь. – Я его и кормил и поил, но оседлать он себя и мне не дает. И вот ночью, за день до этого сниться мне сон. Сижу я, значит ночью в чистом поле, а сверху звезда падает. Вдруг ко мне сзади подходит вороной и молвит человеческим голосом, нынче хозяин мой с небес спуститься, ты его встреть да до деревни проводи и служи ему верой и правдой. Я господин даже в страхе проснулся. Видано ли это? Чтобы конь по-человечески говорил.

      Я опять кивнул Никите