Снежная роза. Лулу Тейлор

не ухаживали очень давно. Это джунгли из голых ветвей, голых кустов, вечнозеленой растительности и мокрой прошлогодней травы, но Хедер, кажется, всем этим очарована. Я смотрю в оба, отыскивая опасности – скрытые пруды или разбитые теплицы, – но не вижу ничего подозрительного. Хедер привлекает купа бочкообразных лавровых деревьев, и она начинает устраивать берлогу во впадине под ними. Некоторое время мы играем вместе, и она делает все так, как ей хочется, устраивая кухню, где камешки изображают посуду, и камин, и спальню. Она собирает папоротник, чтобы сделать из него постель, и тут телефон у меня в кармане начинает пищать.

      Я подпрыгиваю. Электронная музыкальная фраза, выбранная мною в качестве рингтона, до сих пор для меня чужая, и сначала я не могу понять, что это. Потом я вспоминаю о телефоне и достаю его. Я купила его с предоплаченным сервисом, но до сих пор не подключилась к Интернету, хотя уверена, что меня невозможно выследить, если при электронной переписке я использую фиктивный аккаунт. Я смотрю на экран. Имени нет, есть только телефонный номер. Я внесла в список только один контакт – Элисон из компании АРК, – и это не она. Единственный мобильный номер, который я знаю наизусть, принадлежит Рори. Это не его номер. Я смотрю на телефон, чирикающий в руке, и не знаю, что делать. Мой пульс ускоряется, дыхание становится учащенным. Я выползаю из-под лавровых деревьев и встаю. Потом, подчиняясь сиюминутному импульсу, я отвечаю безжизненным голосом:

      – Алло.

      – Кейт?

      – Кто это? – Внезапно меня охватывает жуткий страх. Они меня нашли. Я знала, что так случится.

      – Это я, Каз. А ты думала кто? Ты давала этот номер кому-нибудь еще?

      Я с облегчением вздыхаю. Разумеется. Каз – единственный человек, кроме Элисон, которому я дала этот номер.

      – Нет-нет, не давала. Почему ты звонишь?

      – Я беспокоилась о тебе. Я хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

      Во мне нарастает раздражение:

      – Я же просила тебя не звонить, разве что в случае крайней необходимости. В экстренном случае. Не надо звонить, чтобы просто провести время, неужели тебе это непонятно?

      Голос Каз прозвучал жалобно:

      – Но я понятия не имею, ты в безопасности или нет! Ты мне ничего не сообщала.

      – Лучше, чтобы ты ничего не знала. Я тебе объясняла.

      – Да, но… – Каз стихает. Она знает, что спорить со мной бесполезно. Я настойчивая. Неуступчивая. Теперь еще более твердая, чем когда-либо прежде. Думаю, она все еще привыкает к моей новой личности, той, кто ею помыкает и отказывается вести с ней переговоры.

      – А еще, – строго говорю я, – ты забыла использовать код.

      – Ой, да, – говорит Каз. – Код.

      Ей полагалось отправить мне текстовое сообщение с оговоренным кодовым словом, предупреждая, что она будет звонить, чтобы я заранее знала: на этот звонок отвечать безопасно. Это мог быть ее номер, но можно ли гарантировать, что на другом конце линии именно она? В первый раз, когда я растолковала ей, чего я от нее хочу, она засмеялась и сказала: «Не слишком