Да здравствует Жизнь!. Марита Мовина-Майорова

с ватрушками, ещё раз чмокнул маму в щёку, выскочил в коридор, положил кулёк на полочку под зеркалом, кинулся в ванну, тщательно поскрёб щеткой во рту, плеснул в лицо водой, пронёсся к себе в комнату, натянул брюки, схватил рубашку и уже на бегу, заправляя её в брюки, вспомнил про мамины ванильные ватрушки. Вернулся к зеркалу, и, протопав обратно на выход по небольшому коридору, сорвал с вешалки куртку и хлопнув входной дверью, «выкатился» на лестничную площадку. Четыре этажа пролетел на «автопилоте» и, наконец, оказался на улице – в нос ударил пряный осенний аромат – воздух, настоянный на опавших листьях, согретых солнцем. Оно ярко светило, высвечивая собой чистую синеву неба и играя рыжей листвой деревьев… и в воздухе почти не было осенней стылости.

      «Так, пять минут, и я у Ленки. Бего-ом, марш, курсант Хрусталёв!»

      И он помчался к своей Ленке.

      …И навстречу своей судьбе…

      Глава вторая

      Ленка.

      – Серёжка, я тебе сколько раз сказала – выключи ты этот телек – чего он орёт, поспать не даёт!

      Серёжка, младший брат Ленки, нехотя свесил ноги с кровати, почесал живот, потянулся и буркнул:

      – Сама бы давно встала да выключила, если такая нежная. Вечно «Серёжка, Серёжка!» Я што у тебя всю жизнь на побегушках буду?