Год палача. Сергей Мартин

у окна.

      Карликовая яблонька казалась здесь инородным предметом, не соответствующим имиджу в общем–то ограниченного интеллектуально хозяина виллы. Подойдя к этому чуду поближе и внимательно присмотревшись, я заметил под плошкой несколько крупинок почвы. Известно, что бонсай раз в год пересаживают, подрезая корни для ограничения и замедления роста растения, но вряд ли это делали здесь, в кабинете, да и маловероятно, чтобы при этом работник оставил за собой грязь очевидно, что растение недавно вынимали из плошки, на что указывала влажная рыхлая почва, еще не успевшая слежаться и уплотниться. Это обстоятельство несколько озадачило меня, но раздумывать было некогда, и я снова принялся за поиски упаковки. В одном из шкафов нашёл объемистый пакет и быстро сложил в него содержимое сейфа, а закрыл дверцу, установив шифр, и тщательно протер ее платком, за собой все следы, я уже собирался выйти из кабинета, как вдруг иная догадка остановила меня на полпути, заставив вернуться к столику. Осторожно потянув растение, я вынул его из плошки и запустил руку в грунт. Пальцы нащупали какой–то плоский предмет. Это был золотой портсигар старинной работы, украшенный эмалевой росписью И инкрустированный бриллиантами, изумрудами и рубинами. Он был довольно увесистым и стоил целое состояние, что было ясно даже непрофессионалу. Но каково было мое изумление, когда я, обтерев его от почвы открыл крышку. Луч света, пробивающийся сквозь щель жалюзи на груду бриллиантов, уложенных плотным слоем на дно портсигара и они заиграли всеми цветами радуги. Здесь было никак не меньше тысяч карат, и все камни –довольно крупные. Так случилось, свое время мне пришлось научиться разбираться в "камешках". Так вот значит, где Козел хранил свое богатство, подумал я с улыбкой, – но оригинально и хитро… Здесь около двух миллионов, а может и больше. Не слабо… И, главное, всегда под рукой. Но тебе не повезло Козел, очень не повезло.

      Я спрятал портсигар в карман куртки и вернул яблоню на место, аккуратно вытерев за собой столик и плошку. Осторожно выглянув сквозь щели жалюзи в окно, я с беспокойством обнаружил, что у мангала остался только один "боец", занятый приготовлением шашлыка, а двое других вероятно, решили сделать обход территории. Если кому–то из них придет в голову проведать босса, то это может здорово осложнить мне жизнь.

      Я Заспешил вниз, стараясь держаться подальше от окон, но в доме по–прежнему было тихо. Когда я вернулся в сауну, Козлов не ответил на мой клик. Убрав вешалку и распахнув дверь, я обнаружил его лежащим на полу уже без признаков жизни и красным, словно сваренный рак. Оставаться здесь дольше не было смысла, но ко мне вдруг пришла одна безумная идея, заставившая злорадно ухмыльнуться. К сожалению, ничего подходящего в сауне не было, и мне пришлось сорвать с плавок Козлова декоративную пряжку, которой я выцарапал на липовой обшивке едва заметную надпись: "Сне…", – а затем вложил пряжку ему в руку, зажав между большим и указательным пальцами. Покончив с этим, я закрыл дверь, подперев ее вешалкой и все протер платком.

      Виллу я покинул тем же маршрутом, которым пришел, преодолев двадцать метров, что отделяли дверь