За тридевятью морями. Владимир Ушаков

это Вы бросьте, сослали. Раз направили, значит так надо. Тоже мне, декабрист нашелся. Борец с царизмом! Придумаем что-нибудь. Будете служить, как все тут служат. Испанскому нас обучать будете. Всех желающих. Ясно?

      – Так точно. Ясно, товарищ полковник.

      Владимир тяжело вздыхает.

      – Не тужите, молодой человек. Все проходит. Послужите годик – другой и уедите обратно в свою столицу. Это вот мы… Ладно. Свободны. Размещайтесь, устраивайтесь. А завтра чтоб на службу. Сюда. Ребенку Вашему мы подумаем, как соответствующее питание организовать. У нас здесь с продуктами не ахти как, но верблюжье молоко, очень даже сытное и, я бы сказал, полезный напиток. В общем, поговорите с нашим военврачом. Он Вам подскажет, чем в наших условиях лучше ребенка кормить. Да и наш женсовет Вам поможет. Я распоряжусь. В беде не оставим. Вы здесь не один. У нас и ясли, и детский садик есть. От голода никто не умирал. Сегодня располагайтесь, а завтра – в штаб получать назначение по службе.

      – Есть сегодня располагаться, а завтра явиться в штаб для получения назначения по службе! Благодарю, товарищ полковник. Могу быть свободен?

      – Свободны.

      – Честь имею!

      Он разворачивается и щелкает каблуками.

      – Вернитесь-ка, товарищ лейтенант! Что это еще за «честь имею»?! Вы эти свои старорежимные штучки бросьте! Сразу оставьте! Если не хотите неприятностей. Мы в Советской Армии! Здесь все честь имеют. Не только Вы! Ишь, чего он, понимаешь, имеет. Честь! А другие ее не имеют! Идите уж!

      Полковник досадливо машет рукой, мол, все, хватит.

      – Есть!

      Ершов козыряет, делает разворот на 180 градусов и выходит из кабинета строевым шагом.

      В офицерской столовой самообслуживания не многолюдно. Полно мух. Висят липучки и мухи на них. Николай Иванович, командир полка, намеренно занял очередь за майором Особого отдела воинской части.

      – Приветствую! Чем сегодня нас побалуют, Евгений Степанович? – Обращается командир части к особисту.

      – Забаловали нас макаронами. Уж невмоготу.

      – Так ведь с мясом, по-флотски.

      – Мяса-то кот наплакал, – Майор военной контрразведки показывает полковнику свою тарелку.

      – Зато фигура, вон, какая у Вас стройная, спортивная. Никакого холестерина и отложения солей.

      – Это точно. Холестерина у нас не наблюдается, – улыбается особист.

      Офицеры садятся за столик и приступают к скромной трапезе: сначала супец- молодец, затем макарончики и, как всегда, на сладкое компот из сухофруктов.

      – Ну, как Вам новоприбывший?

      – Это «кубинец» – то? Поживем – увидим.

      – Жинка его – видная женщина. Одно слово мулатка!

      – Это да! У неё не отнимешь.

      – И чего его к нам направили? Как Вы, майор, думаете?