Тар из Валь'Стэ. Денис Вадимович Ганиман

поднялся, подошёл к груде плетёных корзин, стоявшей у тяжёлого закрытого на замок сундука и вытащил из самой крепкой и тёмной нечто, обёрнутое в мокрую тряпку.

      – Это огненный корень? – спросила Олаи.

      – О, да, моя госпожа, это он, – отозвался Хакка, – редчайшее сокровище Хазры! Растение, способное излечить тысячу телесных недугов. Подагру, например, или глазную муть, но только если найти умелого знахаря, разумеется.

      Мудрец развернул тряпицу и показал девочке, что внутри. Корень был ярко-красного цвета и немного напоминал человечка с изогнутыми ручками, ножками и непропорционально большой головой.

      – Какой странный! – отозвалась Олаи. – Но бабушка Омма будет довольна.

      – Да-да, передайте Омме мои извинения за то, что пришлось ждать так долго. На Востоке нынче неспокойно.

      Лицо Хакки на мгновение помрачнело, но тут же прояснилось и даже расплылось в добродушной улыбке. Он снова завернул корень в ткань и протянул его Олаи.

      Тар оставил можжевельник в шатре и повёл сестрёнку домой. Обратно они решили пойти другой дорогой, через широкое поле, засеянное золотистым корруком. Нежные шелковистые стебли его тянулись к слепящей синеве небес, желая выпить её до дна. Высоко, на восходящих потоках воздуха, одиноко парил коршун. Так тихо и спокойно было в том поле, что Тар позабыл о своих тревогах. Он наслаждался летом, простором и дышал, дышал…

      Пока дети были у Хакки, Таллила напекла хлебных лепёшек и теперь вовсю колдовала над кипящим котлом. Омма сидела в кресле и наблюдала за умелыми руками дочери, а Вэлло то появлялся, то пропадал в мастерской, исходя слюной от ароматов, заполонивших дом.

      Олаи вбежала в большую залу, размахивая добытым трофеем. Следом вошёл Тар. Омма подозвала внучку и спросила: