Пока нас помнят, мы живём. Проза, стихи. Нина Майорова

картофель, огурцы, помидоры, тыквы и кабачки, но и арбузы и даже виноград, напоминающий по вкусу Изабеллу, – куст этого винограда привез из Одессы его дядюшка Майоров Константин Михайлович. Папа не ленился ежегодно прикапывать его на зиму землей, а весной откапывать. Дорога к родителям в деревню была достаточно трудна. Электричка всегда была переполнена и все четыре часа до Каширы приходилось стоять. Затем надо было ухитриться попасть в единственный вечерний девятичасовой автобус, едущий в сторону Серебряных Прудов, а затем от остановки Косяевская больница пройти пешком около двенадцати километров. Так называлась остановка, хотя больницы тогда уже не было, хотя помню, что в детстве дедушка меня туда возил на телеге к фельдшеру.

      Итак, моя дорога от Каширы. Представьте себе, что вы добегаете от электрички до автобуса, а он уже переполнен. Людей же перед ним в очереди еще на целый автобус. Последний по расписанию автобус уезжает в двадцать один час. Что же нам делать? Люди бегут к диспетчеру на автостоянку. Там обещают дать ещё автобус, но все в разгоне. Ждите. Вот мы и ждем с двадцати одного до двадцати трех.

      Все набиваемся в наконец поданный автобус. Примерно через час выхожу на своей остановке. Когда светит месяц, то дорога кажется сносной. От остановки автобуса надо идти просёлочной дорогой вдоль опушки леса, потом через посёлок Косяево, затем полем до Колеймино, через Колеймино (по-деревенски через Климины), снова полем и ты уже дома у родителей. Как все легко на бумаге… А теперь представьте: луна скрылась за тучами, темень, и вы в незнакомой деревне, где нет уличного освещения и огни в избах почти все погашены – это не город, где «жизнь» ночью только начинается. Тут строгий распорядок: подъём в четыре часа утра – дойка коров (теперь фермы почти все ликвидированы), а в то время в шестидесятые годы по велению Н.С.Хрущёва личные подсобные хозяйства также были ликвидированы. У мужиков тоже тяжелая жизнь: то пахота, сев, уборка хлебов, заготовка сена, силоса, ремонт тракторов, а после работы забота о своем огороде…

      Неужели они будут допоздна сидеть? Разумеется, они рано ложатся спать. Только молодёжь куролесит где-нибудь на танцах.

      Однажды мне пришлось заночевать у совсем незнакомых людей – они просто вошли в мое положение. Но несмотря на их доброту, я почему-то нервничала и не сомкнула глаз до рассвета, пока не стало видно дорогу, и я отправилась в свою деревню. Другой раз, когда я уже дошла до Колеймино, была такая темень, хоть глаз выколи. Куда идти? Вдруг услышала где-то разговор. Кричу, надеясь получить ответ. Мне кажется, что мне что-то отвечают, но что не пойму. Опять кричу, еще и еще – тот же результат. Тут я поняла, что мне «отвечает» эхо. Тогда я в полной темени пошла на голоса и вышла к ферме, возле которой сидела женщина-сторожиха. Она почему-то меня испугалась и крикнула своего напарника из помещения фермы. Тот вышел и стал меня расспрашивать, куда мне надо. Услышав куда, предложил переночевать. Но я, помня, как не сомкнула глаз, отказалась.